Журнал «Иностранная литература» № 02 / 2013. Группа авторов

какие всегда был способен Рикеттс. <…>

      Воскресенье, 6 июля 1924 года

      Встали поздно и отправились в Вестминстер на проповедь Ронни Нокса[78]. Собор заполнен был до отказа, и пришлось стоять в боковом пределе. Проповедь очень забавна. Обедал tete-a-tete с Гвен Оттер; принесла с собой сборник неизвестных мне статей Уайльда: его предисловие к стихам Реннелла Родда и переписку с Уистлером[79]. “Вульгарность, мой дорогой Джеймс, начинается дома и закончиться должна там же”. <…>

      Помчался домой переодеться – и в “Корт”[80]. Пьеса Ричарда Хьюза[81] чудовищна. Оттуда – на вечеринку к миссис Джеффри Уинтворт, где пришлось спектакль расхваливать. А оттуда – к Элзе в ночной клуб[82], где Эрнест Милтон играл в пьесе Пиранделло “Человек с цветком на губе”. Великолепно – не то, что жалкое бормотание в “Корте”. Был Г. Дж. Уэллс; искусственное дерево, упавшее со сцены ему на голову, чуть было не лишило его жизни.

      Понедельник, 7 июля 1924 года

      Пробудившись, обнаружил, что нахожусь на Эрлз-тэррес[83] и что 6.30 утра. Пришлось вновь влезать в вечерний костюм и тащиться понурым утром домой в Голдере-Грин. Умылся, переоделся – и к дантисту: обращается со мной безжалостно.

      Пятница, 11 июля 1924 года

      <…> Утром явился Крис и рассказал отличную историю. Слушалось дело о мужеложестве, и, усомнившись в справедливости своего решения, судья Филмор решил проконсультироваться у Беркенхеда[84]. “Простите, милорд, не могли бы вы сказать мне… Сколько, по-вашему, следует дать мужчине, который позволил себя… поиметь?” – “От 30 шиллингов до 2 фунтов – сколько найдется в кармане”. <…>

      Хэмпстед, понедельник, 1 сентября 1924 года

      Почти весь день вел дневник. После обеда – в кино. Дал себе зарок — не ходить в кинематограф на что попало.

      Воскресенье, 7 сентября 1924 года

      По-прежнему тружусь над “Храмом”[85]