– Э-э-э, большое спасибо! – ответил я, надеясь, что мне не придется передавать Ра.
Кайл наконец-то решил сделать что-то полезное.
– Посмотрите вперед! – закричал он. – Видите дюну с поваленной мачтой? Это тайный бункер. Мы находимся в квадрате В-5, отсюда совсем недалеко до священного оазиса «Цветы пустыни». Станко! – обратился он ко мне. – Уступи мне место, я поведу!
– Нет! – жестко возразил Крид. – Свои умения вы продемонстрировали раньше. Станко останется управлять «Торнадо-Спирит». Поехали!
Кайл пожал плечами, а я, выставив на навигаторе координаты оазиса, повел вездеход к цели.
Пустыня постепенно успокаивалась после бури. По дюнам шустро забегали ящерки, змеи, хищно поблескивая чешуйчатой кожей, струились меж камней. Колючники энергично запрыгали по барханам вдогонку за стремительными рептилиями. Пустыня вновь жила таинственной молчаливой жизнью.
– Кайл, – спросил ксенос, – что за тайный бункер в пустыне?
– А, ерунда, наверное, – фыркнул пилот. – Ходит слух, что здесь логово черного генетика, но внутрь попасть никто не смог. Да и есть ли бункер? Дюна и дюна. Мачта – всего лишь указатель оазиса.
На всякий случай я запомнил рассказ Кайла.
– Оазис! – пронзительно закричала Иззи.
В малиновых лучах выходящего на небосклон светила мы подъехали к огромной зеленой роще. На поляне стоял флаер, возле него темпераментно ругались Оса и Моника. Неподалеку от них лежали на спине коккулюсы, маленький бубри весело прыгал за ящерками.
Я открыл люк. Пассажиры «Торнадо-Спирит» повыпрыгивали вниз и стали разминать затекшие от долгого сидения конечности. Прохладный ветерок охлаждал щеки, и мы молча наслаждались подарком пустыни. Лишь Шмулька визжал, дрыгал лапами и отчаянно рвался из рук Крида.
– Отпусти его, – попросил я ксеноса, и, получив свободу, бубри с визгом рванулся к собрату.
Оса, Моника и коккулюсы недоуменно уставились на нашу компанию.
– Станко! – радостно завопила девушка. – Что ты здесь делаешь?
Я пошел к ней, и мы встретились на середине поляны.
– Нас принесло сюда бурей, – тихо сказал я.
– А мы приехали сами, – прошептала Моника.
Выкатившееся светило щедро залило нас потоками красного света.
Моника
Мы стояли посередине условной поляны. А как еще назвать каменистый участок пустыни с жалкими кустиками? Позади меня зеленела Священная Роща «Цветы пустыни», а впереди все пространство занимал Станко. Конечно, стройный подтянутый Станко не мог заслонять весь обзор. Это аллегория. Она означает, что для меня Станко так важен, что закрывает собой весь мир. Заумное словечко «аллегория» я подхватила у Мири. Она много читает и знает, наверное, обо всем на свете. А я нет. Я люблю простую жизнь. Ничего не читаю, кроме обзоров модных трендов и сплетен про звезд. Но с тех пор, как влюбилась