Начали говорить о деле, тем не менее, даже не притронувшись к еде – утомившись от словесного хождения по кругу, Джойс прямо спросил про Ника Хьюстона.
Ему рассказали без особых обиняков – да, приходил. Да, хотел мыть золото, попался, повинился… обещал кое-в чем помочь разобраться – и сгинул. Нет, сами дене – так навахо называли себя – не выясняли, почему. Да, им очень жаль – Рыжая Сова отнесся к нахальному белому парню с симпатией: он напомнил мне повадки моего приемного сына, Тони Два Пера, сказал вождь.
«Тони? Тот, которого я ранчо видел?» – Джойс вопросительно взглянул на О’Нила, тот кивнул, и Джойс сделал заметку себе на будущее. Потом продолжил расспросы:
– Так в чем он вызвался вам помогать?
– Разузнать, как поживает лекарь, мы зовем его просто Знающим. Он стар для более воинственного имени, но, когда был моложе, носил имя Рогатая Змея.
– А что с лекарем?
– Он стар. Он давно не показывается на собраниях – хотя мы не ссорились. Живет на отшибе. У него есть ученики, они говорят, что Знающий неплохо себя чувствует, но сейчас погружен в какие-то свои бдения, даже отослал большую часть обратно, оставил лишь двоих при себе. И вот я что подумал: старик горд, может, даже не пошлет никого просить, если будет в чем нуждаться! Отправил этого мальчика, Ника. Он не вернулся. И я опечален.
– Вам в самом деле жалко белого чужака? – удивился, не успев прикусить язык, лейтенант.
– Мне жалко, что я так и не получил ответа на свои вопросы. А жизнь, молодой воин в синем, есть жизнь. Она всегда ценна.
– То есть живым мне Хьюстона не советуете искать? – уточнил Джойс. Про себя подумал – что-то вождь недоговаривает. Зачем посылать к своему же соплеменнику чужака? Они чего-то боятся? Кажется, да.
– Я не знаю. Шаман тоже не знает.
– Хм-м. Эк занятно выходит. Вы посылаете чужака к своему же товарищу…
– Он своенравен. Просил не беспокоить его, но скоро зима, и я бы хотел, не ссорясь со Знающим, попросить его о кое-каких лекарствах. Да, через человека, который его пусть и разгневает, но не заставит обижаться на нас.
– Знающий не имел обыкновения бросать томагавк в любого встречного, даже если он зол на него. Твоему другу ничего не угрожало, – заметил один из воинов, что молчал до этого. – Рыжая Сова сказал – он не хотел, чтобы обида осталась в племени. Белый пришелец уехал бы – и с ним пропало недопонимание меж нами и Знающим. Вот и все.
– Экий сложный у вас этикет, – усомнился Джойс. – Что-то я плохо в это верю. Если Ник умер…
– Так кто он тебе, этот твой Ник Хьюстон? – вождь проницательно взглянул на Джойса.