– У Адама были блестящие задатки, блестящие. Но он растратил их зря. Глупый мальчишка. Одно слово – и он мог бы все изменить.
Улыбка сползает с губ Обри.
– Что изменить?
– Дедушка! – доносится до нас встревоженный голос.
Я оборачиваюсь – к нам шагает девушка примерно нашего возраста. Невысокая, мускулистая, по смуглой коже рассыпаны веснушки, на голове копна темных волос, запястья украшает множество плетеных кожаных браслетов.
– Я же сказала тебе ждать у кондитерской! Никак не могла припарковаться из-за этих чертовых туристов… – Заметив все еще придерживающую деда за руку Обри и наши чемоданы, она поправляется: – Я хотела сказать – из-за новых гостей. С ним все в порядке? – с ноткой озабоченности спрашивает она.
Старик несколько раз медленно моргает, словно стараясь сфокусироваться на ней.
– Все хорошо, Хейзел, все хорошо, – бормочет он. – Немного устал, больше ничего.
Та берет его под локоть. Обри отступает назад.
– Кажется, мы его встревожили, – виновато говорит она, хотя на самом деле все было как раз наоборот. – Похоже, он знаком с нашей бабушкой.
– Да? А кто ваша бабушка?
– Э-э… Милдред Стори…
Обри будто сомневается, что имя что-то скажет девушке, однако у той немедленно расширяются глаза, а на лице, до того напряженном и озабоченном, появляется широкая улыбка.
– Не может быть! Так вы, значит, младшие Стори? Что вы здесь делаете?
– Бабушка пригласила нас поработать летом на ее курорте, – поясняет Обри.
Глаза Хейзел обегают нас троих с жадным любопытством.
– Ух ты! И вы впервые на острове?
Мы с Обри киваем. Хейзел слегка сжимает локоть старика.
– Дедушка, почему ты мне не сказал, что внуки Милдред Стори проведут здесь лето? Ты ведь знал, правда?
– Нет. – Старик снова принимается теребить карман.
– Наверное, ты просто забыл. – Повернувшись к нам и понизив голос, она добавляет: – У него ранняя стадия деменции. Иногда бывают просветления, а иногда совсем теряется. Они с миссис Стори близко дружат, он был их семейным врачом и хорошо знал ваших родителей. Я Хейзел Бакстер-Клемент, кстати. А дедушка – доктор Фред Бакстер.
Я тут же вспоминаю это имя.
– Ну конечно! Мама всегда говорила, что он, наверное, последний врач, который ходил по вызовам на дом.
– Да – к вашей семье, – усмехается Хейзел.
– Мой папа говорил то же самое, – добавляет Обри. – И еще, что благодаря доктору Бакстеру после травмы колена смог снова играть в лакросс в старших классах.
Все взгляды останавливаются на Джоне – добавит ли он что-то к этим воспоминаниям, но тот, грубиян, пялится в свой телефон. Повернувшись к нам с Обри, сует нам его под нос.
– Судя по всему, чтобы взять такси, нам нужно попасть на Херли-стрит.
– Это здесь, прямо за углом, – поясняет Хейзел, показывая налево.
Я уже подхватываю свой