в становую жилу,
чтоб он не ел, не пил,
из окна не глядел,
меня, (имя), привечал,
с очей не спускал.
В бане веником не запаривал,
ключевой водой не смывал,
белым рушником не стирал,
с отцом-матерью не заговаривал,
пляской не заплясывал,
медом не запивал,
едой не заедал,
во сне не засыпал,
все б обо мне, (имя), думал!»
Губы, зубы – замок!
Глава моя – ключ!
Гой!
Речь на дым от огня:
Как ты, черный дым,
идешь по поднебесью,
идешь, извиваешься,
попрошу тебя, черный дым:
«Разыщи добра молодца (имя),
нанеси на него тоску тоскучую,
в ясны очи, в златы кудри,
в легкие, в печень, во сердце,
в кровь горячую.
Абы кипела его кровь горячая
обо мне, красной девице (имя),
абы казалась я ему
милей отца да матери,
милей друзей-сородичей».
В двери парко́м,
в лицо ветерком.
Будьте, слова мои и наговоры,
некоторые недоговоры,
исполным-полна крепки, лепки,
крепче огня-пламени
и Алатырного камени!
Гой!
Лада-мати,
мати воспета,
помяни моего суженого (имя),
за столом сидящего,
на полатях лежащего,
да во пути ходящего.
Где бы он ни бывал,
чтобы ел, не заедал,
чтобы пил, не запивал,
лишь бы думу думывал
о лю́бой своей (имя).
По сей день,
по сию пору,
да по моему приговору!
Гой!
Дым-дымочек,
ясен огонечек,
лети, вейся
по белу свету,
возле (имя) пади,
вкруг его обойди,
в буйну голову войди,
ударь в кости,
в суставы,
в горячу кровь,
в ретиво сердце,
чтобы думал только обо мне, (имя),
чтобы кровь его раскипелась,
чтобы сердце его разгорелось
по мне, (имя)!
Гой!
Во время еды можно говорить так:
Хлебом и солью
со любовью.
Как не возможет свет белый
без хлеба-соли жити,
так бы не возмог (имя)
без меня прожити.
Гой!
Читать на огонь:
Како огнь горит и дымит,
и не можно он утушити,
такоже бы и добрый молодец
обо мне, (имя), горел.
И тело,
и сердце,
и кровь
и во дне при солнце,
и во ночи при луне
и на молоду,
и на стару,
и на перекрое.
Гой!
Как я, (имя),
не могу ни жить, ни быть без языка,
так бы (имя) не мог без меня
ни жить,
ни быть,
ни спать,
ни лежать,
ни пить,
ни есть.
Как