Тому Салливану было сорок лет. Невысокий, жилистый ирландец с плоским как тарелка носом, как и все ирландцы, кичился тем, что каждое воскресенье ходит в церковь. Он родился в ирландском квартале, вырос в ирландском квартале и большую часть своей жизни провёл в местной тюрьме, а потому считал себя если не богом, то как минимум его заместителем. Это Уильям узнал во второй день своего пребывания здесь.
На третий день Уилл узнал, что Том неплохо дерётся.
Достаточно хорошо, чтобы разбить Уиллу нос и сломать несколько рёбер.
– Я его не боюсь. – Карты зашелестели в руках Уилла, а пальцы ловко меняли их местами, пусть каждое их движение и причиняло ему боль.
Том осклабился и выпустил вверх струйку сизого разъедающего глаза дыма.
– А зря. Очень зря. – Голос у него был низким и скрипучим. – Он таких, как ты, вскрывает на раз-два. Дружеский совет – засунь гордость и свои ловкие пальчики поглубже себе в жопу и не отсвечивай. Таких, как ты, здесь не любят.
– Дружеский совет, – Уильям оторвался от карт и взглянул на Тома, вытащив изо рта почти скуренную сигарету, – держи свои советы при себе. Я таких, как Кабанчик, изнутри видел. Буквально.
– Ох, а я уж стал забывать, что к нам тут живодёр приехал. Как тебе по ночам спится после того, что ты сделал?
– Не очень хорошо. Ворочаюсь много. Думаю, это из-за жёсткой койки.
Губы Уилла изогнулись в едкой язвительной усмешке. Он продолжил с неподдельным интересом тасовать карты, иногда оглядываясь по сторонам и отмечая про себя, чем заняты вальяжно прогуливающиеся офицеры. У Уилла было еще полно свободного времени, которое он мог заполнить бесцельными прогулками по внутреннему двору, курением, – его лёгкие когда-нибудь припомнят ему это, если доживут, – или же рассматриванием своей обуви, потому как желающих проиграть в «дурака» больше не было.
Салливан хмыкнул и откинулся на спинку стула, покачнувшись и сложив на груди руки.
– Дошутишься ты, Белл. Ой, дошутишься, – сквозь выдыхаемый дым и натянутую хищную улыбку протянул Том, прожигая Уилла сальным взглядом темных карих глаз. – Я же тебе только добра желаю. Тебе с нами еще очень долго делить кров. Так постарайся сделать так, чтобы это время прошло для тебя с наименьшими трудностями. – Стул протяжно скрипнул, когда Том слишком сильно отклонился на нем. – Деловые отношения еще никому не повредили. Не заводи себе врагов в первые же полгода. Никогда не знаешь, как жизнь может неожиданно измениться.
– Да, – согласно кивнул Уилл, бросая сигарету на землю и втирая ее носком в песок, – действительно, никогда этого не знаешь.
Карты перелетели с одной ладони Уильяма на другую, а улыбка Салливана заострилась и исчезла. Том резко привстал и подался вперёд, и без того тонкие губы-ниточки сжались еще больше, стискивая в своих объятьях кончик сигареты, а руки