had walked on and on in the falling snow (и я начал вспоминать рассказы о путниках, которые шли и шли сквозь снегопад: «в падающем снегу»)
until, wearied out, they were fain to lie down and sleep their lives away (пока, в конец изнуренные, они /не/ были готовы упасть на снег, уснуть и не проснуться;
fain – /
уст./
склонный, расположенный; to lie down – лечь; life – жизнь; to sleep away – избавиться с помощью сна)
. Would it be possible, I asked myself (возможно ли это будет, спрашивал я сам себя)
, to keep on thus through all the long dark night (так и продолжать идти, пока не кончится эта долгая темная ночь;
to keep on – продолжать /
делать что-либо/
; through – через, на протяжении /
всего промежутка времени/)
? Would there not come a time when my limbs must fail (не наступит ли время, когда мои конечности откажутся повиноваться;
to fail – недоставать, не хватать /
о чем-либо необходимом или желательном/
, иметь недостаток в чем-либо; истощаться, вырабатываться, растрачиваться)
, and my resolution give way (а моя решимость растает;
to give way – отступать; уступать; сдаваться)
? When I, too, must sleep the sleep of death (когда и я, тоже, должен буду уснуть сном смерти)
. Death (смерть)
! I shuddered (я содрогнулся)
. How hard to die just now (как тяжело умирать именно сейчас)
, when life lay all so bright before me (когда вся жизнь представлялась такой безоблачной: «лежала такой яркой передо мной»;
to lie)
! How hard for my darling, whose whole loving heart (как тяжело для моей возлюбленной, чье любящее сердце…;
whole – весь, целый)
– but that thought was not to be borne (но эту мысль и додумывать было страшно: «эту мысль невозможно было вынести»;
to bear – нести; выносить, выдерживать /
испытания/)
! To banish it, I shouted again, louder and longer (чтобы прогнать ее, я закричал снова, громче и дольше;
to banish – высылать, изгонять, ссылать)
, and then listened eagerly (и затем напряженно прислушался;
eagerly – горячо, пылко, страстно)
. Was my shout answered (был ли это ответ на мой крик: «был ли мой крик отвечен»)
, or did I only fancy that I heard a far-off cry (или я всего лишь вообразил, что услышал отдаленный крик)
? I halloed again, and again the echo followed (я закричал снова, и снова последовало эхо;
to hallo = to hello – звать, окликать)
. Then a wavering speck of light came suddenly out of the dark (затем внезапно из темноты появилось мерцающее пятнышко света;
to waver – колебаться, колыхаться)
, shifting (изменяющее положение;
to shift – перемещать/
ся/
; передвигать/
ся/)
, disappearing (исчезающее /иногда/)
, growing momentarily nearer and brighter (ежесекундно приближаясь и становясь ярче: «становясь ближе и ярче»;
momentarily – моментально; мгновенно)
. Running towards it at full speed (кинувшись к нему со всех ног: «на полной скорости»;
to run – бежать)
, I found myself, to my great joy, face to face with an old man and a lantern (я оказался, к моей великой радости, лицом к лицу с пожилым человеком с фонарем).
And all this time, the snow fell and the night thickened. I stopped and shouted every now and then, but my shouts seemed only to make the silence deeper. Then a vague sense of uneasiness came upon me, and I began to remember stories of travellers who had walked on and on in the falling snow until, wearied out, they were fain to lie down and sleep their lives away. Would it be possible, I asked myself, to keep on thus through all the long dark night? Would there not come a time when my limbs must fail, and my resolution give way? When I, too, must sleep the sleep of death. Death! I shuddered. How hard to die just now, when life lay all so bright before me! How hard for my darling, whose whole loving heart – but that thought was not to be borne! To banish it, I shouted again, louder and longer, and then listened eagerly. Was my shout answered, or did I only fancy that I heard a far-off cry? I halloed again, and again the echo followed. Then a wavering speck of light came suddenly out of the dark, shifting, disappearing, growing momentarily nearer and brighter. Running towards it at full speed, I found myself, to my great joy, face to face with an old man and a lantern.
‘Thank God (благодарю, Господи = слава Богу)!’ was the exclamation that burst involuntarily from my lips (это восклицание непроизвольно сорвалось с моих губ; to burst – лопаться; разрываться; прорываться; внезапно появиться).
Blinking and frowning, he lifted his lantern and peered into my face (моргая и хмурясь, он поднял свой фонарь и вгляделся мне в лицо).
‘What for?’ growled he, sulkily (за что? – проворчал он угрюмо).
‘Well – for you (ну, за вас). I began to fear I should be lost in the snow (я начал опасаться, что я заблужусь в снегу; to lose – терять, утрачивать; to be lost – теряться, пропадать).’
‘Eh, then, folks do get cast away hereabout fra’ time to time (ну, порой: «время от времени» тут кто-нибудь и в самом деле заблудится и сгинет; folk – люди, определенная
