– А что, жена мне уже троих родила, четвертого решил сам, – «оправдывался» он на недоумевающие взгляды одноклассников.
Юра периодически отвлекался на телефонные разговоры – работа требовала решения вопросов, но всегда быстро подхватывал нить разговора и возвращал себе всеобщее внимание. Он рассказывал о своем бизнесе – фуры под его началом возили строительные материалы по всей стране (тут же устроили мозговой штурм маркетинговых идей – «Фуры от Юры» и прочее). После школы он пошел в дальнобойщики, скрывался от армии до 27 лет, а потом рискнул взять кредит на собственный грузовик, и пошло-поехало. Хорошо поехало, судя по всему.
Отомстить лично Небосенко мечтали многие, рассуждал про себя Тимохин. Знатный был задира. Все игрался – кого подставить, над кем пошутить, просто так учиться ему было скучно. Чем старше становились, тем опаснее становились затеи – вынудить одноклассника на спор выпрыгнуть со второго этажа, распустить грязный слух про самую тихую девчонку в классе. Вот она, Тамара, сидит рядом – все такая же тихая, неприметная, без обручального кольца на пальце.
Все уже немного выпили, расслабились, и скованность, чувствовавшаяся в первые минуты встречи, исчезла. Фадин Егор, бывший отличник, вполголоса что-то обсуждал с Семеном Ивановым. Иванов обожал историю, восхищался классным руководителем Ириной Васильевной, которая преподавала этот предмет. Все были уверены, что он в нее влюблен. Теперь он – преподаватель истории в городском университете.
В разных уголках стола шептались девчонки. Ну, как «девчонки». Некоторые заметно «обабились», а кто-то выглядел приятнее, чем в юности.
Громко захохотала Светлана. Она сидела напротив. Рядом Небосенко, то и дело посматривающий на соседку маслеными глазками.
– Да ну какие дети, сама как ребенок еще, – Светлана отмахнулась от Юры. Неужели он уже предлагал ей свои услуги в качестве поставщика генетического материала? Можно подумать, у Светы бы возникли проблемы с поиском такового, пожелай она завести детей.
Что-то пробубнила сидевшая рядом Тамара.
– Что говоришь? – наклонился к ней Тимохин.
Тамара небрежно кивнула в сторону Светланы:
– Да басню вспомнила. Попрыгунья Стрекоза лето красное пропела…
Тимохин снова посмотрел на Светлану – она ему улыбалась. Он улыбнулся в ответ.
– Может, еще не пропела, а? – подмигнул Тимохин Тамаре.
Та скептически хмыкнула.
Продолжалась оживленная беседа, когда в помещение вошел служитель церкви – черная ряса до пят, скуфья, небольшая бородка не оставляли сомнений в профессиональной принадлежности вошедшего. Когда он подошел к столу, все замолчали и уставились на него.
– Да мы еще не успели нагрешить! – нашелся Небосенко.
Реплика разрядила ситуацию,