Мэл остановилась и вышла из машины.
– Ты в порядке? – спросила она.
– Нет. – Он встал. – Не могла бы ты подойти на секунду?
Не глуша мотор и оставив дверь машины открытой, она подошла к крыльцу. Напротив входной двери Дока лежала коробка, а Джек застыл рядом с пораженным видом. Мэл присела и заглянула внутрь – там оказался запеленутый извивающийся младенец.
– Господи Иисусе, – только и смогла вымолвить она.
– Не-а, – хмуро бросил Джек. – Не думаю, что тут замешан Иисус.
– Этого ребенка тут не было, когда я сегодня проезжала мимо его дома.
Мэл подняла коробку и попросила Джека припарковать ее машину. Сама она позвонила в дверь доктора, прождав несколько напряженных мгновений, прежде чем тот наконец ей открыл. Док был одет в клетчатый фланелевый халат, кое-как завязанный на его внушительном животе и едва прикрывавший ночную рубашку, снизу торчали тощие ноги.
– А, это ты. Не понимаешь, когда стоит остановиться, да? Принесла мне завтрак?
– Кое-что посерьезней, чем завтрак, – резко ответила она. – Вот это оставили у вас на пороге. Есть идея, кто мог это сделать?
Он потянул за одеяло и увидел ребенка.
– Это же новорожденный, – выдохнул он. – Ему, наверное, всего несколько часов. Ну-ка заноси его. Он, часом, не твой?
– Ой, ладно вам, – сказала Мэл с раздражением, поскольку доктор даже не заметил, что она не только слишком худая, но и чересчур активна для только что родившей женщины. – Поверьте, если бы он был моим, я бы его здесь не оставила.
С этими словами она прошла мимо него в дом. Правда, внутри обнаружилось, что это не столько дом, сколько клиника: справа от нее находилась комната ожидания, а слева – приемная с компьютером и шкафом для хранения картотеки. Она прошла дальше, положившись на свое чутье, и вскоре свернула в смотровой кабинет. В этот момент ее единственной заботой было убедиться, что ребенок не болен и не нуждается в неотложной медицинской помощи.
Мэл поставила коробку на стол для осмотра, сбросила пальто и вымыла руки. На стойке обнаружился стетоскоп, поэтому она быстро отыскала вату и медицинский спирт. Им она протерла наушники стетоскопа – ее собственный инструмент остался в машине вместе с личными вещами. Затем Мэл прислушалась к сердцу ребенка. Дальнейший осмотр показал, что это маленькая девочка с перевязанной шнурком пуповиной. Мягко и осторожно она вынула малышку из коробки и, немного поворковав с ней, положила на детские весы.
К этому моменту в кабинет зашел Док.
– Шесть фунтов девять унций, – сообщила она ему. – Родилась в срок. Сердцебиение и дыхание в норме. Цвет кожи хороший. – В этот момент ребенок заплакал. – У него сильные легкие. Кто-то избавился от совершенно