– Хороший доклад. Но не могу я поверить. Приходи и забирай? Вот так просто? Не хватает во всем этом чего-то важного. Ищем, но что именно ищем, до сих пор не понятно. Все на уровне предположений и фантазий.
– Надо ехать и смотреть на месте. Здесь мы только и можем – фантазировать, – выделив ехидной интонацией “фантазировать”, ответил Павел.
– Даже не мечтай. Ты мне здесь нужен. Некого нам сейчас в Сибирь посылать. Людей, посвященных в истинную суть поисков, у нас мало. – Помолчал и спросил, не скрывая язвительности: – Хочешь своих архивариусов снова отправить на пленэр?
– Уже съездили. Олег Старченко только вчера вернулся с больничного и еще двое в госпитале, – проворчал Павел и нахмурился. Он мог бы настоять, убедить друга в своей правоте. Но что-то подсказывало ему, что сейчас спор неуместен. События уже совершили непредсказуемый поворот. Найден тот, кто пройдет путем старца Федора в Сибири.
Глава 6
Алекс замер в кресле. Не моргая, он смотрел в невидимую точку. Случившееся не хотело помещаться в голове. Александра снова его прогнала. Точнее настойчиво попросила уйти, тихо, но твердо сказав: “Мне надо подумать”.
Он, словно зверь, мерил нервными шагами дорожку, проложенную вокруг ее дома. Так и не придумав, как к ней вернуться, долго бродил по городу. Вокруг люди куда-то спешили, а он ощущал одиночество.
Алекс не понимал, что можно сделать, как вернуть мир на ноги. Надеялся, что усталость придавит его растрепанные мысли. Придавила. Мысли, вопросы скрутили мозг в огромный, тугой ком и начали распирать череп. Алекс захотел напиться.
Теперь он сидел в темной библиотеке. За окном серел рассвет. Утонув в глубоком кожаном кресле, развернув его к свободной стене, Алекс невидяще смотрел на фотографию и терзал себя вопросом: “Возможно ли это?”.
С отцом у него отношения откровенные. Были. Получается, отец кое-что скрывал от сына.
Алекс погружался в какое-то отстраненное состояние. Словно со стороны наблюдал свой тупеющий мозг и не мог остановить бешено скачущие мысли. В груди все сдавило. В нем сломался воздушный кран, и он завис, лишенный воздуха. Жизнь ударила под дых. Хотелось рычать от боли, вонзившейся в душу.
Он пил, не пьянея. Пытался думать. Хотел подключить логику, даже к матанализу примерился. Но, то ли с логикой у него возникли проблемы, то ли высшая математика свалила в отпуск. Кусочки фактов не складывались в мозаику. Алекс сидел и вспоминал рассказы Александры. Ускользало нечто важное. Тревожные моменты не желали выстраиваться в четкую линию.
Он вылил остатки янтарной жидкости в низкий, пузатый бокал. Поставил пустую бутылку под кривоногий столик к ее опустевшей соплеменнице. Наборная столешница завалена упаковками от нарезки. Остатки сыра, ветчины и копченой колбасы небрежной кучкой лежали на круглом масляном