Осталось уйти на ближайшем пересечении проходов вправо, дойти до орудийной палубы и, её миновав, выйти к взводам. Приближаясь к перекрёстку, услышал голоса.
Чувства и реакции охотника обострились до предела. Ещё не видя, словно подкрадываясь к зверю, Тим отмечал всё, что могло быть полезным. Атаковавшие крейсер солдаты чувствовали себя уверенно. Не таясь, громко говорили, слышался даже смех. Они знали, что их охраняет обезоруженный Тимом солдат, и были спокойны.
Распластавшись на палубе, на мгновение выглянул из-за угла. Увидел трёх пехотинцев и массивный агрегат, установленный на колёсной тележке. Других маршрутов Тиму не дали, а времени их искать уже не оставалось. Подстёгнутый спешкой, он выставил за угол больше похожий на широкую трубу ствол оружия, направил его примерно туда, где видел солдат, и вдавил спусковую скобу.
Для его роста и веса отдача оказалась чудовищной. Оружие вырвало из рук, но переброшенный через шею ремень буквально выдернул Тима из-за угла. Его развернуло в воздухе и бросило на пол спиной к тем, в кого стрелял. В это время там уже катилась волна, рождённая сотрясшим палубу взрывом.
Очнувшись, попытался встать, но голова пошла кругом, позволив лишь слегка приподняться. Было настолько дурно, что сразу же завалился обратно, но то, что хотел, увидел отчётливо. Взрыв был такой силы, что выгнуло переборки. В отблесках начавшегося пожара Тим разглядел неподвижные, смятые фигуры разбросанных взрывом солдат.
Открыв глаза в следующий раз, увидел склонившегося над ним человека. Расплывчатый силуэт приобрёл очертания, Тим узнал форму экипажа.
Глава 4
Очнулся в окружении прозрачных стен, стоявшей у изголовья кровати стойки и прибора на ней. По правую и левую стороны ряд таких же отгороженных друг от друга прозрачными стенами боксов. Шевельнувшись и поняв, что ничего не болит, сел. Видя одеяло и белоснежную подушку, Тим глупо улыбался. О таких, казалось бы, маловажных вещах забыл, когда и мечтал.
Вскоре в медицинском отсеке появились люди. Несколько минут украдкой следил за уже знакомым пожилым лекарем и темноволосой, одетой в белый халат женщиной. Подходя к лежащим в боксах людям, они что-то говорили, склонялись над стойками с приборами.
Женщина прошла мимо, к Тиму зашёл мужчина.
– Очнулся, гадёныш? – строго спросил он, дав понять, что первую их встречу тоже помнит.
Тим насторожился, но гроза на круглом лице лекаря внезапно сменилась широкой улыбкой. Вокруг рта и глаз пожилого мужчины образовалась сетка морщин, на лысине появились глубокие борозды. Так открыто и дружелюбно Тиму не улыбался даже отец, и это насторожило ещё больше.
– Не трусь, пацан, – прочитав его взгляд, продолжил лекарь,