Но большего, чем эти вечерние минуты, Изабелла не могла ему дать. Уезжать в дальнее укрытие на долгие сроки, тем самым перекладывая груз ответственности от бесконечных встреч и разговоров на плечи своей семьи, было немыслимо. Покидать дом по ночам на несколько часов было тоже непозволительно – обе гасиенды стояли бы на ушах до ее возвращения. Увезти всех родных в Гранит больше, чем на пару дней… Об этом можно было даже не думать. Да и сопоставимы ли были проблемы ее семьи, до сих пор судорожно выправляющей свою жизнь в необходимое русло, с потребностями животного?..
Девушка снова вздохнула. Иногда ей казалось, что да. Потому что временами этот взгляд, несший в себе неизмеримый груз чувств и воспоминаний, был сильнее всего, что выпало на долю их рода…
– Ну не смотри на меня так, – прошептала Изабелла. – Скоро все поедем в Гранит. И Тито тоже.
Звук имени верного друга вместе с посулами светлого будущего, кажется, возымел свое действие, и Торнадо, напоследок склонив голову набок, чтобы запечатлеть в памяти момент обещания, отошел вглубь стойла.
Девушка перевела дух.
Они все трое были как на подбор. И хозяин, и его неизменные помощники. Обмануть их было невозможно. Они чувствовали любое отклонение от истины и моментально давали это понять. Но если Зорро мог произнести в ответ несколько слов, то Тито и Торнадо лишь продолжали молча смотреть в глаза. И это было еще тяжелее.
Сзади раздался нетерпеливый шум. Арабика начала беспокойно ходить кругами по своему загону, решив, что для прогулки сегодня выбрали не ее, а Торнадо. Изабелла перешла на другую сторону широкого коридора.
– Все хорошо, – поспешила заверить она встревожившееся животное. – Вот, я уже снимаю сбрую. Сейчас оденемся и поедем гулять.
Арабика внимательно проследила за действиями хозяйки и, убедившись, что слова последней вполне соответствуют ее движениям, умиротворенно приблизилась к выходу из стойла в ожидании водружения необходимой амуниции.
Хорошо хоть Тито гулял где-то по округе. Успокаивать еще и его сейчас было бы…
– Изабелла! – внезапно разрезала атмосферу столь нелегко давшегося затишья взвизгнувшая интонация Керолайн, судя по всему, семимильными шагами приближавшейся к конюшне. – Изабе-е-е-елла!
Девушка обреченно посмотрела в потолок, медленно повесила удила на столб, вызвав взрыв недоуменных возмущений со стороны Арабики, и повернула голову в сторону главной двери. В проеме, меча гром и молнии, уже стояла ненаглядная подруга.
– Ты знаешь что?! – задыхаясь от негодования, взмахнула руками фрейлина.
– Пока нет.
– Ты даже представить себе не можешь!
– …
– Знаешь,