– Но где же он? Почему я его не вижу?
– Он на корабле по пути на Эспаньолу. Ваш кузен – весьма одаренный молодой человек. Мы долго искали настоящего борца, человека, который мог бы возглавить наше дело на взбунтовавшемся острове. Его искреннюю помощь вряд ли можно переоценить. Вчера, в час прилива, они подняли якоря.
Сетон выждал немного, пока я переварю оглушительную новость, и подозвал Яррика.
– Шильдт оставил письмо. – Он протянул мне сложенный вчетверо лист с печатью моего кузена.
Я сломал сургучную нашлепку. Письмо очень короткое, но почерк, несомненно, Юхана Акселя. Две-три фразы прощания и подпись.
– Он, несомненно, написал бы побольше, но уже начинался отлив и надо было спешить, – Сетон широко развел руки. – Теперь все на ваше усмотрение. Наша судьба в ваших рука, Эрик.
– Что вы имеете в виду?
– Вы знаете все мои секреты. Вы и ваш кузен. Я не могу помешать вам вернуться в Густавию и все рассказать губернатору Багге. Он наверняка щедро наградит вас за лояльность. Что ж… жду приговора.
Он, к моему немалому удивлению и еще большему смущению, упал передо мной на колени. Я не успел сказать ни слова, но он истолковал мое молчание.
Истолковал правильно.
– Нам очень понадобится ваша помощь. Мне и Шильдту.
И улыбнулся своей уродливой улыбкой, которая на этот раз вовсе не показалась мне такой уж жуткой.
Я оставался в Куль-де-Сак довольно долго. Собрался в обратный путь, когда уже солнце стояло совсем низко, на землю ложились длинные вечерние тени, а когда подъехал к Густавии, уже начали зажигать фонари. Тем не менее поединок выиграл – успел до темноты. Трудно представить, как бы я искал дорогу в тропическом мраке. В постели несколько раз перечитал записку Юхана Акселя. Думаю, разлука огорчила его не меньше, чем меня, – на бумаге остались следы слез.
17
Я передал губернатору Багге извинения Юхана Акселя. Рассказал историю, которую мы с Тихо Сетоном придумали в Куль-де-Сак. Якобы Юхан Аксель никак не мог прийти в себя после губернаторской выволочки и сел на первую попавшуюся шхуну в Гавр.
Багге сплюнул в траву, побагровел и удостоил меня презрительного взгляда выпученных глаз.
– Какого черта, Тре Русур! Мне присылают двух юнцов, один тупой, другой вроде бы поумнее, и на тебе! Как раз тот, который получше, оказывается полным ничтожеством. Чтоб вам всем провалиться! Исчезните с глаз моих, Тре Русур!
Шли