– Кхэм. – Клюква снова попытался остановить Джереми, но бесполезно.
– Я ей восхищаюсь. Но я не был в нее влюблен. Когда мы познакомились, она спасла меня от бешеной мартышки, а после такого к девушкам не подкатывают.
– И ты на нее не вздумай претендовать. В лучшем случае останешься ни с чем, в худшем – в гипсе и на костылях.
– Ты ревнуешь?
– Нет. Предупреждаю. Она слишком своевольная и своеобразная. Никогда не поймешь – что у нее на уме.
– Ясно. Я понял.
Мы втроем вышли из-под тента и уставились на чистое звездное небо. Из палатки Марты и Мопса доносились не то всхлипывания, не то храп, и мне стало не по себе. На трассе машины проезжали все реже, и гнали быстрее, чем днем. Не считая шуршания колес и шелеста листвы, ночная тишина не нарушалась никакими другими звуками. Птицы не пели, людей поблизости не было, только мы втроем, да двое в палатке. А кругом – пустота. Я курил, глядя в звездную высь, мысли вихрились, не подчиняясь законам логики. Все события последних лет слились в сплошную вереницу, лица людей, языки, страны, блюда, болезни и машины, поезда, валюты, разговоры, зимы, жаркие страны – все это мелькало в памяти, как в огромном калейдоскопе. Парни тоже молчали. Я думал о том, сколько им лет, и куда они едут, почему не бросили меня, и почему я начал рассказывать им о себе? Неужели Марта оказалась права, сказав, что я – как еж, который ранит себя своими же иголками? Мне всегда казалось, что я одиночка, и не нуждаюсь в глупой болтовне ветреных и непостоянных друзей. Проще ни к кому не привязываться, чем постоянно бояться, что тебя предадут, или кинут, или променяют на девушку. Да и никому из моих прежних знакомых, с которыми я простился, бросив все и отправившись скитаться, не подошел бы такой образ жизни. Солидные занудные трудоголики, они бы вернулись домой первым обратным рейсом. Быть может, я просто не встречал тех, кто был бы на меня похож? А эти четверо – похожи? Был ли я когда-то давно таким же беспечным, веселым и компанейским? Если да – что со мной случилось? Неужели я так огрубел и зачерствел только за последние годы жизни? Клюква первым пришел в себя.
– Медведь, ты, кажись, замерз в одних шортах.
Я вынырнул из пучины мыслей, и с трудом осознал, что все это время меня била крупная дрожь.
– Похоже, ты прав.
– О чем задумался? – Спросил Джереми.
– Думаю, накроешь ли ты меня своей курточкой. – Съязвил я.
– И не надейся. Лучше поставь палатку и попробуй там согреть себя сам.
– Как бы так сказать? Палатки у меня, как таковой, и нет. Ее унесло ветром во время урагана. Я вытащил все вещи, чтобы сложить тент, приспичило отлить, а колышки были не достаточно глубоко вбиты в землю, она улетела в открытое море, возможно, какой-нибудь китайский рыбак теперь спит в дорогой американской палатке.
Клюква с Реми переглянулись и покачали головами, видимо, в очередной раз пожалев, что подошли ко мне. Мы все были бы уже далеко отсюда, если бы