Комната словно сжимается, и перекошенное злорадной ухмылкой лицо Николая закрывает собой весь мир. Со все нарастающим ужасом Игорь слышит, как открывается дверь, впуская в ставший тесным офис их юриста Сергея. Его и без того высокая и худа фигура кажется еще больше вытянутой, и подпирает головой потолок.
– Поставщики не идут на уступки! – полным отчаяния голосом говорит он, и швыряет на стол завернутый в газету предмет. – Даже это не смогло ублажить их!
Предмет катится по столу, вдруг сделавшимся необычайно длинны, теряя по пути листы газеты, и когда останавливается на самом краю, Игорь понимает, что это. Пустыми глазницами, с сочащейся из них кровью, на него безмолвно смотрит отрезанная голова его брата Вячеслава…
Игорь тряхнул головой, отгоняя наваждение. Он понимал, что это всего лишь сон. Не умнее и не глупее прочих, а он не толкователь сновидений, чтобы понять смысл кошмара, привидевшегося ему. Да и не верил он в какое-то особое значение снов, ни по Фрейду, ни в толковании бабок-гадалок. Воспоминание о страшном сне улетело в темно-голубую высь вечернего неба, сумев все же оставить после себя горький осадок. Что-то едва уловимое, но тревожно, коснулось грязным крылом его души. Игорь коротко ругнулся и передернул плечами, словно от озноба.
Пес, лежавший у его ног, отрывисто гавкнул и завилял хвостом, стараясь заглянуть в лицо хозяину. В его карих глазах читалось недоумение, словно воспоминание о ночном кошмаре передалось верному псу, вызывая в его голове, непостижимые собачьему разуму ассоциации. Ганс заскулил, затявкал и попятился от Игоря, замершего с отсутствующим взглядом.
В ответ на лай пса, словно пистолетный выстрел, разорвал тишину натужный рев и чихание мотора машины, которая столетним стариком одолевала казавшийся непосильным подъем в гору. Пес и хозяин одновременно вздрогнули, услышав громкий звук, разрезавший ржавым ножом тишину весеннего вечера. И карканье стаи ворон, сорвавшихся с окрестных деревьев и заполнивших крылами почти все небо, показалось логичным отголоском ночных кошмаров.
А в реальном мире звучала музыка…
– Игорь, ты там не пример к крыльцу? – Николай с легким недоумением посмотрел на компаньона, высунувшись до пояса из окна. У него из-под локтя выглядывала белокурая головка Леночки. Ее личико, словно праздничный торт, было перемазано кремом. – О чем задумался?
– Да, так… О своем, о женском… О комбайнах, – Игорь усмехнулся и мотнул головой в сторону улицы. – Длинный едет.
В этот момент, подтверждая правоту его слов, из-за кустов черемухи, заполнившей палисадник, высунулся нос светло-зеленого «Москвича». «Москвичонок» то ли чихнул, то ли кашлянул, и застыл у калитки.
– Господи! – с деланным вздохом проговорил Мошкарев. – Когда вы свои «гробы» в порядок приведете?
– Иди ты, кобель… – Николай сделал неприличный жест рукой, и исчез в окошке.
А дряхлое нутро 412-го «Москвича» уже исторгало из себя прелюбопытную компанию. Оглушительно