Вид у стоящих прямо напротив входной двери родителей был, мягко сказать, суровый. Хотя нет, таким был только отец. Мама смотрела на меня так, будто вопреки ее запрету спускаться по скользким ступенькам, я ослушался, упал и разбил коленки в кровь, а теперь пришел, чтобы она мне их полечила.
Интересно, рассказала ли им Фиби о записке…
«Нет. Подумала, будет интересно понаблюдать, как ты выкрутишься», – мысленно ответила Фиби.
Эмма и Айзек сидели за обеденным столом справа. Оба совершенно спокойно отреагировали на мое появление и даже на то, что Мэри очутилась в нашем доме. А чего от них еще ожидать? Эмма – спокойная и рассудительная вампирша; за все время, что я ее знаю, она ни разу не вспылила и, в принципе, не позволила себе какой-либо всплеск эмоций. Не считая тех моментов, когда с 1930-х до 1948-х годов отрывала вампирам головы. Но здесь ее можно понять. Любой бы двинулся, если бы какой-то полоумный вампир сначала убил бы у тебя на глазах твою мать, а потом обратил в такого же вампира и тебя. Правда, приступ ярости Эммы на время очистил весь Бостон от вампиров, с нашей помощью, конечно. Я бы не удивился, если бы Эмма после всего пережитого возненавидела каждого вампира на земле. Но она сильная девушка, и все-таки смогла полюбить нашу семью.
Айзека я знал меньше, но он производил впечатление парня, которому все побоку – куда ветер дунет, туда и пойдет. Если все за, то и он за, если все против, то и он против. Конечно, пока Айзек в семье, в ней еще ни разу не было глобальных перемен (кроме переезда), в которых парень мог бы себя проявить.
Айзек появился в нашей семье недавно, пару десятков лет назад, когда мы с Фиби, Эммой и Крисом были в Нью-Йорке. Там-то Эмма его и повстречала, между ними пролетела искра, и с того момента Айзек с нами. А до этого он участвовал в каком-то бунте на севере Африки, оттуда мало вампиров вернулось, и то, что Айзек в их числе, означало только одно: парень уж точно не из робкого десятка. Они с Эммой друг друга стоят.
Эмма и Айзек были в библиотеке в тот день, они не видели красных глаз Лексы, но прямо перед ними она рухнула на колени, обращаясь в вампира, а потому я рассчитывал на их поддержку. Правда, с того момента они не обсуждали со мной ту ситуацию и всячески меняли тему, уж не знаю почему.
Крис разлегся на диванах слева. Этому вампиру все нипочем. Ходит, как блаженный, улыбается, довольный, кажется, что в его персональном мире проблемы напрочь отсутствуют. Только вот под всей этой доброй мишурой скрывается настоящий зверь, в пасть которого не то что палец запрещено класть – лучше не подходить ближе, чем на несколько ярдов. Меня до сих пор дергает от тех зрелищных боев, в которых он участвовал в пятидесятые. Не хотел бы оказаться с ним в одной клетке.
– А чего все собрались? – невозмутимо поинтересовался я.
– Тайлер, что ты наделал? – прошептала мама, пропустив мой вопрос мимо ушей.
– Почему ты решила, что я что-то наделал?
– Не уходи от ответа, сын. Что ты выяснил? – отец слишком очевидно пытался сдержать эмоции.
– Да, в