С великим писателем оказался тесно связан своей судьбой сын известного малмыжского купца Капитон Корнилиевич Сунгуров (1835–1866). Будучи жителем Санкт-Петербурга и находясь за свою революционную деятельность под следствием, в июне 1863 года он дал о себе такие показания:
«…Происхожу из купеческого звания; уроженец Вятской губ<ернии> города Малмыжа. Вероисповедания православного, на исповеди бываю, хотя и не ежегодно, и в последний раз исповедовался и св<ятой> тайне приобщался в нынешнем году, на шестой неделе великого поста. В настоящее время родитель мой приписан к обществу мещан Царского Села. Отец жив, родная мать померла в 1840 году, и теперь имею мачеху. Кроме того, есть у меня брат лет восемнадцати, сестра лет двадцати трёх. Есть родственники в Вятской губ<ернии> в городе Котельниче (дед по матери). Недвижимой собственности родители не имеют.
Первоначальное образование получил дома (в Малмыже); на девятом году меня поместили вместе с покойным братом во вторую казанскую гимназию. По окончании курса в гимназии (1853) я был принят без экзамена в Казанский же университет, откуда по желанию отца, проживавшего в это время в Петербурге, перешёл в Петербургский университет. Это было в марте 1856 г. После того обстоятельства заставляли меня несколько раз оставлять университет и потом снова поступать в него; в 1859 году я поступил на юридический факультет, раньше был на историко-филологическом; был выключен за дело казанских студентов, потом опять принят, потом университет закрыли.
Квартиры я переменял довольно часто. В последнее время проживал у жены поручика Юлии Алексеевны Петровой, в Сред<ней> Мещанской, д<ом> Логинова № 7, кв<артира> 32. Деньги на содержание я получал за корректуру, за переводы с франц<зского> и с немец<кого>, за оригинальные статьи. Холост. Под следствием не был»[49].
Упомянутая К. К. Сунгуровым корректура связана с его работой в редакции журнала «Время», издававшегося братьями Достоевскими. Исполнять свои обязанности молодому человеку было явно не просто, поскольку, как свидетельствуют факты, Фёдор Михайлович относился «к правке с заботливой бережностью и вместе с тем мелкой придирчивостью… суровыми придирками и бесцельными замечаниями»[50]. Тем не менее малмыжского уроженца великий писатель очень ценил, и, как считают некоторые исследователи, «не исключено, что отдельные главы романа “Преступление и наказание” (связанные с Родионом Раскольниковым) навеяны знакомством автора с К. К. Сунгуровым»[51].
Конечно, портрет «героя одного из самых гениальных произведений в мировой литературе», как назвал Раскольникова автор классических работ о Ф. М. Достоевском Аркадий Семёнович Долинин (1880–1968), дан не один к одному. Так, Сунгурова, который, «хотя и не ежегодно», но бывал на исповеди, никак не назовёшь «последовательнейшим нигилистом», в основе мировоззрения которого лежит «атеизм, и вся его жизнь, все его поступки –