«Не буду думать об этом сейчас, – сказала она твердо. – Если я начну об этом думать, то расстроюсь. Да и с какой бы стати все пошло не так, как я хочу, – если он меня любит. А я знаю, что да!»
Она вздернула подбородок, и светлые, обведенные черной каймой глаза сверкнули в лунном свете. Эллен никогда не говорила ей, что желание и достижение – это материи разные; и жизнь не научила ее, что далеко не все дается с наскоку. Она лежала среди серебристых теней и с храбрым сердцем строила планы, какие строят шестнадцатилетние, когда мир прекрасен, поражение невозможно, а хорошенькое платье и милое личико считаются подходящим оружием, чтобы победить судьбу.
Глава 5
Было десять утра. День выдался очень теплый для апреля, золотистые лучи солнца заливали комнату Скарлетт, струясь потоком в распахнутые окна с голубыми занавесками. Кремовые стены стали еще светлее, мебель красного дерева светилась, как вино, а пол – в тех местах, где его не прикрывали веселые пятна ковриков, – блестел, как стеклышко.
В воздухе уже чувствовалось лето, первый намек на жаркое лето Джорджии: весна еще в самом разгаре и с большой неохотой уступает дорогу палящему зною. Комнату заполнило благоуханное бархатное тепло, насыщенное ароматами множества цветов, только что распустившихся деревьев и свежей, влажной красной земли. Из окна видны были два ряда нарциссов, окаймляющих посыпанную гравием подъездную дорожку, и золотистые массы кустов жасмина, скромно опустивших к земле цветущие ветки – как юбки на кринолинах. Пересмешники и сойки ссорились за обладание магнолией прямо под окном у Скарлетт – это у них была старая вражда, сойки кричали резко и пронзительно, а сладкоголосые пересмешники – плаксиво.
В такое утро Скарлетт обязательно потянуло бы к окну – упереться руками в широкий подоконник и упиваться запахами и звуками «Тары». Но сегодня ей хватило одного торопливого взгляда на сияющую лазурь: «Слава богу, дождя не будет».
На кровати лежало яблочно-зеленое переливчатое бальное платье с фестонами из небеленого кружева, аккуратно упакованное в большую картонную коробку и предназначенное к отправке в «Двенадцать дубов», чтобы Скарлетт переоделась перед танцами. Но Скарлетт, едва взглянув на него, лишь пожала плечами: если план ее исполнится, сегодня она его уже не наденет, потому что задолго до бала они с Эшли будут уже на пути к Джонсборо – и к своей свадьбе. Вопрос, над которым она билась уже два часа, состоял в другом: что ей сейчас-то надеть, в чем появиться на барбекю?
Нужно выбрать платье, которое наилучшим образом подаст ее прелести и сделает совершенно неотразимой для Эшли. С восьми часов она уже перемерила кучу нарядов и теперь стояла в панталонах с лентами, полотняном корсаже и трех вздымающихся пенной волной нижних юбках, отделанных кружевами. Скарлетт удрученно и с досадой взирала на живописные вороха, раскиданные по всей комнате. Ну что же, что?
Вот это розовое органди с длинным