– А ничем. закурил Паша следующую сигарету- Канадец умер. Пойдём-ка ещё шарахнем по пивку.
И мы пошли к выходу.
В это время в садик зашла пара негров с ребёнком. Ребёнок ныл и скандалил. И смотреть его было противно.
– Йоу, нигер, завязывай эту хуйню, – сказал один из негров на чистейшем русском. И ребёнок мгновенно затих. Они расселись на белой лавке и, подняв черные лица к солнцу улыбнулись
Весна.
Тут это и случилось. Пришёл в мою жизнь мотоцикл. Это случилось неожиданно – ничто не предвещало – и надеюсь, останется со мной навсегда.
Просто так сидели и пили пиво. Так было сотни раз уже. Но, видать, где-то что-то щёлкнуло. Кто-то скинул костяшки на счётах моей жизни. И «До» потеряло смысл, и стала важно только «Теперь».
Мы пили пиво, а они ехали. Они ехали, а мы пили. И между нами была пропасть.
Это была гигантская колонна. Ну, тогда мне казалось, что это была гигантская колонна. Она ехала весной со стороны площади Восстания куда-то. Всё бы ничего, но она ехала мимо.
Рокочущий гром. И я вдруг понял, что больше в этой жизни ничего не хочу.
Совсем! Я просто должен ехать с ниииимиии. И всё. Не важно куда. Не важно зачем и на чём.
Я вдруг понял, что предал мечту. Круговорот зарабатывания бабок убил во мне кочевника. Ведь когда-то мечтал о первом дане по каратэ – чёрном поясе. Почему-то остановился на красном. Мне оставалось всего лишь два шага, чтобы стать мастером, представляете? Мастером каратэ.
Я собирался во Французский легион. Африка. Второй парашютный полк в Марселе. И я реально готовился туда – парашют, стрельба и каратэ. Кто если не я?
А тут жена, то да сё. Накрылся Французский легион. Жена-то ладно. Но дочку было не бросить. Сам без отца рос. Клятву себе дал, что с моими детьми так не будет.
Писал заявление в Афганистан. Но что-то не взяли. Потому что в детстве украл мотороллер, и у меня когда-то был условный срок, и я мог убежать в загранице. Убежать в Афганистане! Куда? К кому?
И вместо этих мечтаний я начал деньги зарабатывать. И мои мечты стали умирать раньше, чем я.
Да, деньги – это отчеканенная свобода. Конечно. Только есть куча людей, что чеканят свободу, а не деньги. Как? То, о чём я мечтал, вдруг просквозило мимо. Ведь я мечтал о том, как простым матросом пройду всю Россию Северным морским путём. Как я прогоню стадо быков через всю Америку от Техаса до боен Чикаго. Просто тупо в седле лошади, питаясь бобами и пердя, засыпая в звезды. Проехать и вернуться с задницей, покрытой мозолями. Тысячи людей это делали.
А я?
А я?
А я зарабатывал деньги. Меня окружаетмножествопредметов, купленных за бабло. Но помню ярко, как с дедом заехали один раз на его автобусе в цыганский табор под Тулой. Ночь. Цыгане. Костры горят. Зубы блестят. О боже, как же тогда мне было возбуждающе страшно в мои двенадцать лет. Очень страшно и удивительно. Удивительно страшно. Я до сих пор помню, с какой стороны дул ветер. По левой не тронутой бритвой щеке. А вот какой был модный телефон у меня пять лет назад, не помню. Ни марки, ни