Но Эдгар говорил о Марке больше, чем сам Марк. Из его косвенных высказываний картина начала складываться. В ней было ещё много пробелов и несостыковок, но уже было понятно, что Марк занимался творчеством чуть ли не с яслей, когда поразил свою маму на 8 марта какой-то бесподобной скульптурой из пластилина. К огромному сожалению Эдгара, она не сохранилась до наших дней, будучи раздавленной домашним котом.
Марк учился в академии художеств, обожал Петербург, редко выходил из своей мастерской, которая располагалась где-то в центре города. По иронии судьбы им с мамой по наследству досталась одна из тех квартир, которые удивляют всех приезжих в Питере. Находясь на последних этажах, квартиры эти плавно переходят в крышу. При этом вся их наружная часть представляет собой не стену, а гигантское окно. Говорят, в советское время эти комнаты специально строили для художников, чтобы туда проникало максимальное количество солнечного света. В одной из них и жил Марк.
По словам Эдгара, он был полностью предан своему творчеству и, как и положено любому настоящему артисту, сам не понимал гениальности и ценности своих работ. Именно поэтому Эдгар, который увидел в нём будущего Ван Гога 21-ого века, решил ему помочь. Теперь он представляет интересы Марка на всех выставках, презентациях и аукционах.
Однако, как Агата ни искала продукцию Марка в продаже, ей ничего не удалось найти. Промелькнуло упоминание об участии Марка буквально в двух-трёх выставках, но ни об аукционах, ни о наградах нигде не сообщалось. Странно, но, возможно, девушка просто не знала, как и где нужно искать подобную информацию. Из всех видов искусств она любила музыку, если можно назвать искусством песни эстрадных исполнителей.
На четвёртый день девушка поняла, что пора действовать самой. Порывшись в гардеробе более получаса, она наконец-то нашла платье, достойное их встречи. Не слишком открытое, но всё же отлично подчёркивающее довольно тонкую талию. Единственное, в нём было неудобно долго сидеть, но ведь на выставках ходят, а не сидят.
Накрапывал дождик, но Агате хотелось прогуляться. Она чувствовала себя невероятно красивой под ярко-красным зонтом в расстёгнутом чёрном пальто по колено. Прямо как элегантная француженка. Марк наверняка оценит её стиль.
Пустые улицы располагали к наслаждению городской архитектурой. Даже Невский был достаточно свободен для того, чтобы не приходилось ежесекундно сталкиваться с другими прохожими или зазевавшимися туристами, решившими полюбоваться колоннадой Исаакиевского