– Моей тоже не платят. А батиному брату выдали кирпичами, – делился Вовка. – А батя сам начал окорочками торговать и сахаром. Ездит в УАЗике по деревням. Так один раз тут его побили и деньги отобрали. Мамка ругает его, говорит: «Куда ты лезешь?»
– А он? – встревожилась я.
– Он ей говорит: «Молчи, мать! Что ты понимаешь? Я нас в люди выведу», – Вовка нехорошо усмехнулся.
– А кто самый злой в стране у нас, как думаешь? – спросила я у друга. – Ельцин, наверное? Это же он у всех деньги забрал? У нас бабушка одна из подъезда говорила, что копила на смертное, а Ельцин всё отобрал.
Вовка подумал и ответил:
– Скорее всего, Чубайс. Такой рыжий, знаешь? Я слышал, Ельцин сам говорил по телеку: «Во всём виноват Чубайс». Он заводы себе захватил и везде свет отключает.
Я плохо помнила, как выглядит Чубайс, и представила его злым троллем с торчащим изо рта клыком, с волшебной палочкой в руках: к какому дому он прикоснётся палочкой – там и отключится свет. И ходит, ходит по Красноярску этот страшный Чубайс, и всюду, где он ни пройдёт, воцаряется темнота…
Я глубоко вздохнула, непритворно горюя за страну:
– И как вот быть, Володя? Если по-честному работать, всем зарплату задерживают. По два, по три, по пять месяцев даже!! Денег нет в стране. Я вот не пойму, мало печатают, что ли?!
Вовка секунду подумал:
– Видимо, мало. Надо организовать это дело.
– А как узнать, кому надо деньги выдавать, кому нет?
– Составить список с адресами. По телефону всех оповестить. Деньги допечатать и построить очередь, – быстро думал Володя. – Люди, такие как твоя мама, мои мама и папа будут подходить в своё время, расписываться, получать пачку. И всем будет хватать. Мы печатать будем, бумагу только надо подкопить. У тебя бумага дома есть?
– Есть. Ты молодец! – я просияла от гордости за своего умного друга, способного решать проблемы государственной важности. – А я бы, знаешь, ещё что предложила?! Праздники отменить! Например, на Новый год была ёлка. Мы с мамой ходили. Я как посмотрела – там же, наверное, сколько денег вбухали! На эту… иллюминацию всю, фейерверки…
Вовка покачал головой:
– Нет, Лена, здесь ты не права. Народу праздник нужен. Времена тяжёлые, как же без праздника?
Вздохнув, я согласилась, но в глубине души денег на народные развлечения мне было всё-таки жаль. Привыкнув к постоянной маминой экономии, да ещё постоянно слыша о трудностях в стране из телевизора, я вправду начала ворчать напропалую, когда мама притащила меня на главную городскую ёлку и вздумала угостить шашлыком.
– Побереги деньги-то, не лишние будут, – осадила я её бабушкиными словами. – Какие шашлыки, вон вчера в новостях говорили: ни мяса, ни молочных продуктов люди скоро не смогут купить… Будем работать в две смены…
Мама предложила мне ещё какую-то вкусность или игрушку, но я, держа в уме, что семейные деньги