– А если я откажусь, ты сотрёшь мне память нейрализатором? – Полли вдруг вспомнила фильм, который когда-то ей пересказывал Том.
К её удивлению, Ян понимающе хмыкнул.
– Нет, тогда мне всего лишь придётся тебя убить.
Она нервно рассмеялась, а он ободряюще потрепал её по плечу.
– Подумай хорошенько, потому что, если согласишься, назад дороги не будет.
«Есть две таблетки: красная и синяя», – зазвучал в голове голос Тома. Полли отмахнулась.
Она согласилась прямо там, в кинотеатре, без всяких раздумий. Позже она удивилась лёгкости, с которой подписалась на это, но в тот момент, как ей казалось, думать было не о чем. Полли живо вспомнился приют и то, с какой готовностью они тогда бросались навстречу приключениям. Ни разу в жизни она не отказывалась от них и разве могла поступить иначе теперь?
Но была и другая причина, глубже и серьёзнее её любви к авантюрам. В последнее время, а вернее уже около года, ей всё меньше нравилось просыпаться по утрам. Жизнь после приюта оказалась далека от её наивных представлений, и Полли медленно скатывалась в апатию. Вся эта учёба, парикмахерская, заработанные гроши, которые уходили в основном на еду, плохие продукты, плохая одежда, съёмная конура – разве об этом она мечтала в детстве? Глупо было верить, будто за воротами её первого дома ждёт какая-то иная, более приятная жизнь, но, оказывается, она всё-таки верила. И та реальность, с которой Полли столкнулась в восемнадцать лет, с каждым днём угнетала её всё сильнее.
Можно было сколько угодно заливать эти мысли вином по вечерам на кухне у Тома, болтая о фильмах, которые он смотрел в детстве, и сочиняя сценарии для своих, которые они могли бы снять где-то в другом мире. Можно было сыпать шутками на работе, подравнивая чёлку какой-нибудь Магдалене, а потом выметать её волосы из-под кресла, другой рукой запихивая в карман фартука деньги, благодарить её за то, что не требует сдачи и улыбаться во все зубы. Можно было гулять в парке, кормить уток в пруду и часами сидеть у реки, поедая безвкусный батон и думая о том, куда эта река течёт и кто сидит на её берегу за тысячи километров отсюда.
Но всё это было враньём, убогой попыткой посыпать шоколадной стружкой давно протухшее печенье. А Полли устала врать себе и делать вид, будто жизнь не так уж плоха. У неё не осталось причин просыпаться по утрам, ни единой. И если впереди её ждали десятки лет такой же пустоты, она не хотела жить так долго.
Ян, сам того не подозревая, спас её от бездонной ямы, куда Полли начинала проваливаться, рискуя никогда больше не выбраться на свет. Она ухватилась за своё новое занятие, как за верёвку, и карабкалась вверх, наплевав на риск.
В парикмахерскую №6 начали заходить необычные клиенты – те, кто прознал