От сохи в небо. Воспоминания. Анатолий Андреевич Бывалов

она была сдержана, плохих слов не позволяла употреблять и когда слышала такую же ответную речь, ей это нравилось. Она противилась необычному, хотя и новому, но грубому. Против этого она была бессильна. Но дядя Вася ее во многом понимал и поддерживал. Какую—то надежду имела Анна Павловна и на меня. Я хоть и шел вместе с новым, но за счет прочитанных книг и контактов с интеллигентными людьми я лишен был грубости, вероломства. Анна Павловна не приучена была к физическому труду. И она с трудом привыкала к огородным делам, к яблоневому саду, к пасеке, что культивировал дядя Вася. А ведь потихоньку привыкла, и даже стало все ей нравиться. В общем, это благополучная семья. Но моей семье, когда переехала в Устюжну, негде было жить, поселились в их семье. Это было непросто.

      Родители мои, четверо детей, я уже уехал, стали вместе жить в семье на 4—х человек, в небольшом из З—х маленьких комнат, доме. Трудно Анне Павловне с этим было смириться, но она привыкла, и жили дружно. Спасибо ей за это.

      Она видела трудолюбивых воспитанных, моих братьев и сестру, и ставила в пример другим семьям. Но у нее был один недостаток. Не любила, когда кто—то много ест или просто торопится, надо было это делать размеренно, постепенно. Уже и после войны, когда мы приходили к ним в гости, приглашение на накрывание стола и что подать проявлял дядя Вася. Правильность сервирования – это было за Анной Павловной. Конечно, поставленные яблоки, мед быстро улетучивались со стола, это ее беспокоило, но дядя Вася требовал еще. Мы это понимали и часто заранее отказывались. Но в целом это была гостеприимная семья, и мне доставляло большое удовольствие бывать у них. Тем более, вместе с нами росли и развивались Лида и Женя, которые свыкались с нашей новизной.

      Иногда приходилось уточнятъ, что развитие человека не зависит от того, чем он питается – щами с картошкой или пирогами с медом и другими сладостями. Пожалуй, грубая пища больше воодушевляла на поиск нового, на устремление мысли, а сладости умиротворяли человека, делали его довольным, стремящимся к покою. А дядя Вася был задорный, энергичный и искрил юмором. С ним было интересно в любом вопросе.

      А распадалась семья трудно – дочери со своими семьями обосновались одна в Ленинграде, другая в Калининграде, жили в достатке. В Устюжну с внучатами приезжали каждое лето. На левонабережной их с радостью встречали. Потом ушла из жизни Анна Павловна. Один дядя Вася не мог долго жить. Стали отниматься ноги, перестал ходить, и увезли его умирать к дочери Жене в Калининград.

      А красавец – дом остался никому не нужным. Дочери его продали за 20 тысяч рублей. Когда я в семидесятых годах поехал посмотреть дом, из окна выглядывала новая хозяйка с аккордеоном в руках.

      Мне было горько и жаль умерших. Через несколько минут из ворот выехал на «Москвиче» хозяин с гордым видом торгового работника: вот, мол, все могу.

      Да, власть переменилась.

      Вернусь