Поверхностное понимание. Я будто сухо излагаю происходящее, как в гнилой пьесе, когда должен как следует отобразить характер персонажей, их чувства и мысли. Их бунтарство, покорность или напротив полный анархизм!
А у меня получается лишь какие-то пластилиновые фигурки, которые падают от любого порыва ветра и источают живости не больше, чем пластмассовые цветы. Думаю, Чарли Грейс, увидев этот сценарий (который ждет уже столько времени), отказалась бы даже поверить в тот факт, что его написал создатель Черного Окна.
Потому что создатель Черного Окна даже в своем самом страшном сне не смог бы создать такое дерьмо. Даже если бы очень постарался.
Правильно, что Барри мне вчера не дал Дикую Индюшку (до того, как за меня попросил Ронни). Я недостоин этого бурбона для талантливых ублюдков, которые приезжают сюда делать деньги. Мне и водки с соком будет много.
«Ну что Генри, с тебя хватит? Или помучаешь сраку еще четверть часа? Ха-ха, неужто думал, что одолеешь нас?».
Захлопываю крышку ноутбука с такой силой, что, опасаюсь, открой его – и увижу треснутый экран да сплющенную клавиатуру. Но нет, как то всегда и бывает, человеческое сознание многое утрирует. Когда я открываю его – нет даже царапины.
Вздыхаю и вновь заношу руки над клавиатурой.
Последующие час с небольшим становятся самыми мучительными за последние сутки. Даже столкновение с бомжом не было столь изнурительным для меня. Выхожу я из этой битвы помятым, побежденным и с одной написанной говеной страницей. Теперь их 28. 28 нестерпимо отвратительных страниц, которые прибавляют понемногу в количестве, но точно не в качестве. И какой смысл их писать, если эти 28, все равно что любое число, умноженное на ноль? 28 страниц умноженные на 0 качественного текста = 0 страниц сценария. Как тебе такая арифметическая задачка, Генри?
Ты как ветряная мельница – крутишь лопастями, но толку от этого совершенно никакого. Ты имитируешь деятельность, но при этом не делаешь совершенно ничего, не продвигаешься день ото дня ни на шаг, и ты об этом знаешь. Ты можешь искусно лгать жене, агенту, коллеге и остальным людям – это дар сценаристов, писателей, драматургов и всех, кто делает деньги на собственном воображении. Да, ты искусно можешь солгать кому угодно и о чем угодно. Но оборотная сторона этой медали – проклятие. Потому что лучше всего ты можешь лгать самому себе. Прямо-таки филигранно, виртуозно, взахлеб. И самое отвратительное – что ты не всегда это сам понимаешь. Ты на каком-то профессиональном уровне попросту этого не замечаешь, отметаешь этот факт, потому что суть твоей профессии – это вера в собственный вымысел.
Вот уже сколько времени ты считаешь, что пишешь отвратные страницы, медленно и очень плохо. Но знаешь, в чем самая главная ложь, которой ты себя тешишь и в которую успел поверить за это время? Хочешь знать, что это за ложь?
Что как бы ты не обзывал эти страницы, с какой бы скоростью их не создавал – ты раз за разом именуешь этот процесс словом