Обезличивая себя и каждого до свыше указанного обобщения, мы переходим в мёртвый мир.
Усмотрев в привитых тебе ценностях свойственное всему в этом мире естественное несовершенство – ничего не захочешь отстаивать ни с пеной у рта, ни с гранатой в руке.
– Как мне развить зрение?
– Откажись от идеализации чего-либо. Объекты идеализации заслоняют тебе панораму настоящего.
Для преодоления сопротивления на труднопроходимом отрезке Событийности размахивать над головой своим внутренним миром малополезно. Событийность прекрасно о нём осведомлена.
Не распознавшим языка игры доступны сильно упрощённые слова писаний.
– Какая из привязанностей самая сильная на этом уровне?
– Свобода. Один приём чистой субстанции обеспечивает пожизненное привыкание. Только чистая – большая редкость.
У общества с приказной системой передачи сигналов о действиях больше нет будущего.
Ты окунёшься в нескончаемое многообразие ситуаций. Твоя задача – безупречно пройти каждую. Где-то выиграть, где-то проиграть, где-то предаться, где-то кричать, где-то бездействовать, где-то сломать, где-то по правилам, где-то украсть, где-то молиться, а где-то проклясть.
– Чтобы выйти, ты должен набрать должную скорость.
– Что меня будет тормозить?
– Идеи, которые ты считаешь своими. Чаще переосмысливай. Когда достигнешь состояния, при котором не владеешь никакими убеждениями и никакие убеждения не владеют тобой, ты достигнешь нужной скорости.
Осуждая тьму Личности, не забывай, что ты такой же. Только мельче.
Как домысливаешь – настолько и счастлив.
– Много взял – много надо отдать. Много отдал – много надо собрать.
– А если много взял, а отдать не успел?
– В Аду дораздашь.
– Что является из человеческих стараний труднодостижимым, а что – невозможным?
– Труднодостижимо – успешно справляться с внутренним растлением, ибо оно непреклонно в своём возвращении и постоянном усилении. Невозможным является самодостаточность, ибо любое существо из плоти и духа намертво вплетено в общее.
Жизнь – это непредсказуемая игра с Событийностью, где правила непрерывно рождаются и умирают в настоящем мгновении, а суть – не столько в логике ходов, сколько в их красоте.
Власть прекрасна, если не пользуется ни единой нитью, чтобы оставаться властью.
То,