Она ещё около часа болтала о всяких пустяках: о том, что скоро поедет работать в лесную школу, об увиденном в магазинах и том, что из этого хотела бы купить, а что не купила бы никогда… Я слушал её, кивая и угукая в ответ.
В палату я вернулся примерно за час до ужина. Расписали партию в тысячу. Правила были проще тех, по которым мы играли на работе, а игроки слабее. У своих коллег – Рината с Андреем – я выиграл всего один раз, и то из-за удачных раскладов, а здесь победил без особого труда…
Потом опять читал, одним ухом прислушиваясь к разговору соседей. Узнал много интересного.
Старик, давеча просивший у Вити ложечку для обуви, – бывший глава администрации Ленинского района. Евсей постоянно донимает его вопросом, где спрятано золото партии, а Иван Алексеевич сокрушается: «Забыл!»
Боксёр, которого я пока не знал в лицо, и в самом деле мастер спорта по боксу. Тяжеловес. Достаётся ему почти от всех, а он вынужден терпеть. Любой конфликт с его участием чреват задержкой выписки минимум на полгода.
Один из психов в буйной имеет три высших образования. Но здесь они ему не нужны. По ночам руки и ноги «умнику» привязывают к раме кровати. Жить бедолаге осталось недолго, сёстры говорят: гниёт изнутри.
Стас – социально опасная личность. С виду неуклюжий парень, а бьёт резко и без предупреждения. От него чаще всего достаётся Боксёру.
Парень с забавной фамилией Андрюшкин – хозяюшка. До похода в армию он был вполне здоров, но сослуживцы ударили его табуретом по голове. Сзади и сильно. Теперь за сигарету, пирожок или другую мелкую плату он выполняет любую грязную работу: стирает чужие носки, трусы…
Чебурашка души не чает в техничке и постоянно дерётся из-за неё с другими сумасшедшими. Наркоманы и алкоголики на неё не претендуют.
На ужин дали рожки и кусок варёной колбасы. По отзывам местных, это было шикарно. Может, и так, но лично я ничего шикарного в таком ужине не увидел. Да и размер порций оставлял желать лучшего. Я мгновенно умял всё, но так и не наелся.
После ужина Шесту забросили с воли шприц с ханкой[26]. Всех, кто в тот момент был в палате, он попросил о передаче не распространяться. Дозу разделил с Ринатом. Когда примчался Серёга Евсеев, было уже поздно.
– Я с тобой всегда как с человеком поступал, – укорял Евсей собрата. – Жаба душит, да?
– Серёга, да там было-то полкуба! Даже меньше. Нам с Татарином по две точки всего досталось. Раствор беспонтовый. Ни в голове, ни в жопе!
– Тем более! Думаешь, мне для кайфа? Мне раскумариться[27] надо! Я сдыхаю, а ты повёлся, как сука…
Они препирались ещё несколько минут. Затем разочарованный Евсей ушёл в свою палату и, видимо, чтобы отвлечься, начал горланить песни. Длилось это примерно с полчаса.
Ближе к отбою постояльцы карантинной палаты, посовещавшись, решили: чтобы не загнуться с голоду, нужно устраивать второй ужин из продуктов, переданных родственниками и друзьями. Сдвинули