Гагарина, 23. Гая Ракович

кто такой Еврипид, и вообще, можно об этом как-нибудь потом поговорить? Зоя, моя подруга, нравится вам это или нет, и у неё в семье несчастье. Я обещала помочь, – огрызнулась всегда покладистая Лиза.

      – Да, да, этот разговор некстати, вы правы, – смутилась Анна Борисовна, – идите, Лизонька. За Тимку не беспокойтесь: покормлю, присмотрю.

      «Я перегнула палку: не стоило говорить на эту тему сегодня. Какая ужасная смерть! Что могло сподвигнуть человека на такое изуверство над собой – выпить целую бутылку уксусной эссенции! Как она глотала эту гадость?» – Анна Борисовна отключила газ и начала дуть на кашу.

      Мок и А́врум играли с Тимкой: корчили рожи, показывали языки, делали козу. Любой взрослый человек, увидев кривляющуюся нечисть, упал бы в обморок, но малышу, похоже, демоническое дуракаваляние нравилось. Анна Борисовна, зайдя в комнату, крайне удивилась, увидев счастливого младенца – смотря в пустое пространство и радостно агукая, он в необъяснимом восторге сучил ножками. «Мальчик знает, что его будут кормить вкусной кашей, радуется», – объяснила себе странное поведение Тимки, не верящая в бесовщину активная атеистка.