– Не дождёшься! Значит, это всё ты?!
– Конечно, я. А вы обе думали, что сойдёт всё с рук? Она увела у меня мужчину.
– У Васёны дочь от него.
– А я не могу иметь детей. Тимур это знает. И он всё равно возвращается всегда ко мне!
– Ульяна, ты больна!
– Нисколько. Это вы сумасшедшие.
– Что ты с ними сделала? – вопрос Майкла.
– Да ничего особенного, снотворное сработало за меня, а там дело техники. Эту (указывает на Васёну) в подвал, благо они здесь знатные, а другую бросила в одном из кабинетов. Вообще не ожидала, что вторая выживет, сильная тварь. Поверь, Майк, произошло совпадение. Я же не знала сначала, что «чудовище» – это и есть Ерка.
– Что тебе нужно?
– А мне терять нечего. Раз уж вы тут втроём – так и останетесь. Навсегда!
Всё завертелось. Заброшенное здание школы. Новолуние. Мы будто кошки – видим в темноте. Четыре человека. Василина на полу без сознания, но живая. Рядом Ульяна с зажатым в руке пистолетом, направленным на Майкла. Орестов в недоумении. Я посреди рекреации. Начинаю понимать всю ситуацию, что сколько стоит. Ничего не изменить. Она убьёт. Для этого здесь. Вот и сказке конец.
– «Зачем ты так?» – Голос в голове. Поднимаю взгляд. Около Ульяны Сергей призрак. Всё такой же полупрозрачный, но похожий на человека.
– «Пришёл проститься, значит?»
– «Ермила, я помогу. Только и ты должна помочь мне».
– «Как?!»
– «Прости и её, и меня. Я не хочу быть призрачным, а она просто любит».
Вижу, как дергается рука Ульяны. Двигаюсь в стороны Майкла.
– Стоять!
– Да пошла ты.
Снова выстрел. События происходят за считанные секунды. Я кидаюсь в сторону Орестова. Призрак на Ульяну. Крик. Они превращаются в черно-рыжий огненный шар. Выкатываются на улицу. Сергей Шеллер всё-таки попытался спасти нас. Это он должен был простить меня. Надеюсь, теперь сможет вернуться в любой из своих миров.
Мою грудь пронзили тысячи острых горячих мизерных шипов. Мысли теряют смысл. Надеюсь, что спасла и смогла искупить свою вину перед человеком, который меня любил. Орестов не должен умереть. И Василина не должна. Призрак прав. И я простила. Всех. В этом мире.
Тело обмякает, ноги больше не слушаются. Плавно опускаюсь. Не дают упасть.
– Ера, Ермила! – кто-то крепко держит, не выпускает. – Ты только не умирай, прошу.
– Орестов, прости меня.
Голубые глаза светятся даже в темноте. Всё, главное сделала, сказала. Теперь меня должна ждать серебряная лесенка, но вдалеке лишь призрак.
– «Пойдем, да?»
– «Я передумал»
Весна
Противный тонкий писк проникал в нервные клетки. Нужно открыть глаза, чтобы избавиться от этого. Или не надо? Так тоже хорошо, никого не вижу, не слышу, только звук. Откуда он? Придется посмотреть.
Светло-голубая стена напротив, больничная кровать, Васёна, свернувшаяся на стульчике калачиком и дремлющая на тумбочке, в руке