Затем Дед Мороз объявил, что теперь наступил черед самого главного и, что приятно, общего для всех подарка – спектакля, подготовленного талантами, выращенными в собственном коллективе.
Для Миши это было первое выступление на сцене перед публикой. Сначала он ощущал страшную скованность, но постепенно разошелся, почувствовал себя легко и свободно (все-таки бутылка выпитого пива дала о себе знать) и в некоторых местах позволил себе некоторую импровизацию. Тем более, что роль шута предоставляла такую возможность. Спектакль был принят на ура. Не было конца аплодисментам и выкрикам «Браво!». Бурная реакция зрителей была связана не столько с достоинствами спектакля, сколько с радостью открытия неизвестных ранее качеств их сослуживцев – тех нивелированных личностей в белых халатах, с которыми они работали долгие годы бок о бок и не подозревали, на что оные способны.
А после спектакля артисты поехали к Мише домой. Кое-как разместились в двадцатиметровой «большой» комнате. Было шампанское, было много разговоров о спектакле, о том какие замечательные люди работают в Отделе. Все наперебой рассказывали Нине, какой у нее замечательный муж, что если бы он не был великим химиком, он наверняка мог бы быть великим актером. Вика, разгорячившись шампанским, объявила во всеуслышание, что не будь Нина ее подругой, она бы не пропустила такого парня, а затем потребовала гитару. Ей передали гитару, и она заиграла знакомый всем мотив песни из репертуара Вертинского.
Гости разошлись после двенадцати. Нина быстро убрала со стола и сказала с иронией:
– Ну, артист, давай ложиться спать, а посуду вымоем завтра.
– Пожалуй, я сейчас вымою, спать что-то не хочется.
– Ну-ну, как знаешь. Тебя, оказывается, на работу опасно пускать. Отобьют.
– Вот-вот, отобьют. Так что ты со мной будь поаккуратней. Кстати, жаль, что ты не видела спектакля, действительно неплохо получилось.
– Так не пригласили же!
– Я тоже не понимаю, почему нельзя было прийти вдвоем. Ну, выписали бы желающим пропуск. Начальник первого отдела заупрямился.
– У вас еще та лавочка. Чтобы попасть на новогодний вечер, нужно иметь специальный допуск. А ты еще думаешь, вступать или не вступать в партию. Что тебе доверят, если останешься беспартийным?!
– Нина, не порти мне настроение. Поживем – увидим, тебе же сказали сегодня ребята, что я великий химик. Это, конечно, шутка, но, как говорится, в «каждой шутке».
– Если бы ты был великим химиком, ты был бы уже, по крайней мере, доктором химических наук, а не младшим научным.
– Нина, вот видишь, ты в меня не веришь, а другие верят.
– Это кто это так уж в тебя верит, Вика, что ли? Дождешься, я тебе на кухне постелю.
– Да