– А может, ее и не было вовсе! То есть она вернулась позже меня. Пришла и увидела… Сняла одежду и переложила на кровать… Не может этого быть! Ведь тогда было как минимум часа два или три ночи. Она должна быть дома. Значит, она видела, как я вошел, выпил коньяк и свалился. Видела! Может быть, что-то спрашивала меня, невозможно представить, чтобы она стояла, смотрела и молчала! И не спрашивала ни о чем потом, когда я пришел в себя! – Виктор бесился и не знал, что предпринять. Он начинал тихо расправляться с Лизой в своих мыслях. Просто ненавидеть ее Силов уже не мог. Ему нужно было расправиться с женой за ее свидетельство. Он не мог согласиться, что есть в мире человек, который знает про его обморок и деньги!
– Деньги! Да, вот это второй страшный вопрос: деньги! Как они оказались у меня в кармане? Я же не брал их даже в руки! Когда это жирный всучил их мне, да так, что я и не заметил! И деньги эти – плата за убийство, которого не было… То есть как не было?! Или – не было? – в очередной раз Силов вернулся к тошнотворному вопросу. До конца он так и не понял – в реальности ли происходило убийство, которое так чудовищно совпало с разговором с этим кругломордым Николаем, или это все-таки мираж, наваждение какое-то, которое разыгралось в больном мозгу, когда он напился. Блин, может, и Николая этого не было? Все это только бред!
Опять всплыла мысль о Лизе: «Если это бред, да еще так отчетливо мной понимаемый, то Лиза видела меня, была рядом, когда бредил! А я мог говорить все, что угодно – даже то, что это я убил того мужика, за которого получил деньги!»
– Деньги! – Опять вернулось прежнее беспокойство. – Деньги – это же не бред!
Вон они, лежат в пиджаке, который висит на стуле! Деньги – не бред! Значит, про деньги Лиза ничего не знает! Или знает? Где этот Николай? Он был у меня? Или не был! Как спросить? Эта маленькая идиотка молчит, черт бы ее побрал… Молчит, и спросить больше некого.
Виктор сидел на скамейке у театра и не знал, куда себя девать до вечернего спектакля. Хотя где бы он ни находился сейчас, мысли были бы теми же.
Сигареты кончились, он пошел к машине. Возле дома Силов никогда не парковался – редко-редко. У театра было надежнее, и идти до дома несколько минут. Открыв салон, он достал новую пачку сигарет, сел в машину, не закрывая дверь. Неожиданно Виктор выскочил из машины и открыл багажник. Тот был пустой, но Силов долго смотрел, хотя разглядывать в багажнике было нечего. Как-то облегченно ухнув, хлопнул крышкой багажника.
«Живые и мертвые», – пронеслось в голове Силова, и он поехал в этот проклятый район.
Вспомнить место он не мог.