Изредка за ней приходила стража. Ей сковывали руки и ноги, завязывали глаза, предполагая, что она воздействует на людей гипнозом. Затем отводили в комнату, где сидел следователь с прямой спиной, все время один и тот же. Он-то и сообщил ей о смерти Мишель Лансьен и удивился, когда она разрыдалась. Мужчина задавал ей много вопросов, большинство из которых Либертэ оставляла без ответа. Ее просили назвать имена Кровавых братьев; но, если она это сделает, если расскажет о Веритэ и всех остальных, – разве не подпишет она себе тем самым смертный приговор? Ведь тогда у следствия не будет сомнений, что Либертэ – Кровавая сестра. Поэтому большую часть времени она молчала, отвечала «не знаю» или «простите, но я не могу вам помочь». При этом в горле у Либертэ стоял ком, и ее трясло от страха. Однажды следователь не выдержал, вышел из себя и ударил кулаком по столу.
– Тебе повезло, что ты еще совсем девчонка! – закричал он, грозя пальцем. – Иначе я бы нашел способ заставить тебя заговорить. С твоими дружками мы так церемониться не будем!
И он снова ударил кулаком по столу. «На самом деле он хочет ударить меня», – подумала Либертэ.
Дни были тягостными, но с некоторых пор еще тягостней стали ночи. Либертэ сидела на кровати, прижав колени к груди, и с замирающим сердцем ждала, пока часы пробьют полночь. Чтобы унять волнение, она старалась дышать как можно медленней. Вчера эта женщина не приходила. Может быть, она не придет и сегодня? А что, если у нее много дел? Раз, два, три удара… Девушка скрестила пальцы под одеялом. Дама всегда приходила ровно в полночь и никогда после. Наверняка она это делала специально, подумала Либертэ. Воображает себя актрисой. Разыгрывает спектакль. Только очень уж страшный.
На предпоследнем ударе дверь отворилась, и пространство наполнил одуряющий аромат жасмина, заглушая привычные запахи капусты и сырости. В камере словно расцвел чудесный сад. Либертэ сжала кулаки и зажмурилась. Малыши-близнецы, ее брат и сестра, всегда так делали, когда видели что-то пугающее. Им казалось, чтобы стать невидимкой, стоит просто закрыть глаза.
– Добрый вечер, Либертэ! – ласково поздоровалась Веритэ де Могарден.
Затрещал люксоматон, мягко прошелестела ткань. Либертэ открыла глаза. Графиня, улыбаясь, сидела рядом с ней на кровати. Аромат ее духов заполнял всю камеру. Когда Веритэ явилась к ней в первый раз, Либетэ сразу же узнала ее благодаря подробному описанию Натанаэля.
– Уходите сейчас же! – вскрикнула девушка.
Веритэ сделала вид, что не слышит. И, как и во время предыдущих визитов, достала из сумки кусок сыра, неуспевший остыть мясной пирог и пузатое красное яблоко, которое так и просилось в рот. Либертэ отвела глаза, стараясь не слушать голос протестующего желудка. Чувствовать запах еды было для нее пыткой.
– Я сегодня ненадолго, – предупредила графиня. – У меня важная встреча. Тебе следовало бы поужинать до моего ухода.
Соблазн