– Да, мэм, – подтвердил Эванс. – По крайней мере, кроме того агента, выдачи которого мы пытались добиться после отравления Литвиненко.
– Американцы регулярно сообщают моему послу, как они злятся на нас.
Он криво улыбнулся.
– Что ж, пусть представят доказательства.
Повисла недолгая пауза: Эванс отхлебнул глоток чая. Рози подметила, как естественно королева взяла чайник и наполнила его чашку. Для человека, в распоряжении которого сотня слуг и вся британская армия, она на удивление хозяйственна. (Рози знала, что армия присягает на верность не правительству, а королеве, причем совершенно искренне.)
Отпив еще чаю, Эванс продолжал:
– Путин стал опытнее. После осечки с Литвиненко – из-за небрежности – все последующие убийства организовывали исключительно профессионально. Вдобавок остается открытым вопрос, убили Бориса Березовского или он покончил с собой.
– Как вы думаете?
– Конечно, убили. Цвет лица, сломанное ребро, форма странгуляционной борозды… Разумеется, скептики возразят – да, собственно, и возражают, – что ванная комната была заперта изнутри и покойный перед смертью был в депрессии. В общем, случай неоднозначный. Березовский был одним из самых влиятельных и активных критиков Путина, вдобавок самым богатым, пока не проиграл суд Абрамовичу, – разумеется, Березовский был мишенью для Путина. Могу лишь сказать, что тот, кто срежиссировал его гибель – если, конечно, ее срежиссировали, – поработал на славу. А в смерти прочих Москву обвинить еще труднее.
– Продолжайте.
– Перепиличный скончался четыре года назад от сердечного приступа во время пробежки. В его организме обнаружили яд, но откуда он взялся, неизвестно. В том же году в Мейфэре совершили покушение на Горбунцова. Он выжил, но предполагаемому киллеру удалось скрыться. Скот Янг, связанный с Березовским, выбросился из окна якобы из-за депрессии. Это не значит, что мы исключаем вмешательство Москвы. Просто не хотим без веских доказательств начинать дипломатическую войну.
– Разумно. То есть все они скончались у себя дома или в публичных местах?
– Да. – Его, похоже, удивил такой вопрос.
– И все они были связаны с высокопоставленными российскими чиновниками? Кажется, вы об этом писали в докладе.
– Совершенно верно. Все они представляли опасность для российской власти – либо по финансовым причинам, либо из-за того, что владели конфиденциальной информацией.
– Как по-вашему, способны ли русские убить кого-то исключительно для того, чтобы что-то продемонстрировать?
– Что, например?
– Скажем, то, что они не остановятся ни перед чем. Убить какую-то мелкую сошку. Человека, который просто оказался не в то время не в том месте.
Генри Эванс задумался над вопросом, уставившись на свинцовые тучи, очертаниями повторявшие качавшиеся тисы. Он перебирал в уме все подозрительные смерти как за железным занавесом, так и здесь, в Британии, о которых ему приходилось слышать с тех самых пор, как двадцать лет назад, студентом-отличником Манчестерского университета,