Первый снег выпал в конце сентября – только успел закончить с крышей. Виктор положил на нее свернутую в три слоя палатку, потом занялся печкой. Топорами рубил ведра и из полученных листов кроил подобие буржуйки. На трубу железа не хватило – пришлось срочно изобретать велосипед. Вдоль берега ручья рос темно-розовый тальник. Нарезав прутиков, кое-как сплел из них рукав, потом обмазал его глиной и просушил. Для новичка получилось неплохо. Только пальцы от такой работы постоянно мерзли – приходилось часто отогревать их возле костра.
Оказалось, что вокруг водилось множество пищух или, по-другому, сеноставок – что-то среднее между кроликом и водяной крысой. Зверьки заготавливали себя на зиму сено в небольших стожках, и Виктор использовал его для своей постели.
Потом начались трудовые будни. Он учился ставить капканы на соболя. Вместо приманки использовал потроха пищух, которых удавалось иногда добывать с помощью ловушек. Мясо же отдавал Шарику.
Снег в ту зиму шел почти каждый день, и вскоре собака уже не могла ходить за ним по лесу – даже по лыжному следу: проваливалась на своих длинных лапах. Кормить ее стало тяжело, потому что пищухи попадались все реже. Глубоко под снегом они рыли ходы от одного стожка до другого, и им не было особой необходимости подниматься наверх. Тем, кстати, спасались и от врагов. Зато с наступлением настоящих холодов Виктор стал находить приманку в своих капканах съеденной. Тяжелые времена наступили и для соболей. Пришлось усовершенствовать ловушки, и в начале декабря в одну из них попался первый хищник.
Внутренности Шарик проглотил, не жуя. Целый день после этого он спал, но Виктор с некоторых пор стал замечать его пристальный и какой-то затравленный взгляд. При каждом возвращении из леса собака встречала хозяина голодным урчанием и внимательно рассматривала руки – нет ли еды. Кормить ее макаронами и салом Виктор не мог, иначе сам рисковал не дотянуть до весны. Пришлось идти на охоту.
Она оказалась неудачной. Увидев в одном из уголков своего участка лосиные следы, взял ружье и отправился по ним. Погоня продолжалась три часа. За это время выдохся сам, так что едва добрался до землянки – хорошо еще, что возвращаться пришлось по своему же следу. Прокладывать новый уже не оставалось сил.
Шарик встретил его безумным взглядом, и Виктор понял, что это уже не тот пес, которого он приручил в охотничьем поселке. Перед ним стоял зверь, ради куска мяса готовый броситься на человека. Пришлось его пристрелить. Это был первый выстрел, который он сделал за время пребывания в тайге. То, что удалось получить от собаки, использовал трезво и прагматично – на приманку.
Позже ему удалось найти местечко ниже по течению ручья, где глухари клевали намытые водой камешки. Там тоже поставил ловушку, и дважды ему везло. Трудно передать ощущение восторга и наслаждения,