******
Я почувствовала спиной холодок из открывшейся двери и услышала смущенное покашливание. Мы отстранились друг от друга ровно за секунду до того, как в помещение вошли остальные ребята, но Зуев явно успел увидеть что-то, ему не полагающееся – это хорошо было заметно по его довольной ухмыляющейся роже. Впрочем, меня не особо волновало мнение Зуева насчет моей личной жизни, гораздо важнее был вердикт. По животрепещущему вопросу, ну вы поняли.
– В общем, Арина, – Роман не стал меня долго терзать на этот раз. – Начинай танцевать. То есть, петь. Мы с парнями посовещались, и решили – мы тебя берём. Правда, с одним условием.
Глядите, он ещё и условия мне ставит! Не успев обрадоваться, я чуть не скрипнула зубами от досады. До фига себе, конечно, позволяет этот чувак, но он был старше, и он был негласно назначенным руководителем "Амадеуса", как ни крути.
– Какое условие? – спросила я и сунула руки в карманы. Лицо моё горело, то ли от радости, то ли от злости, то ли оттого, что я сейчас только что чуть не поцеловала Тимбу, и мою голову целиком и полностью занимали мысли об этом. Честное слово, в тот момент я была готова развернуться и уйти, хотя не далее, чем сегодня утром стать частью бэнда было едва не единственной целью моей жизни. Вот как все скоротечно и непостоянно в этом мире.
– Чистая формальность! – Зуев возник передо мной (для его роста и веса двигался он на удивление легко и практически бесшумно), перегородив выход. Будто прочитал мои мысли, гад. – Формальность, но тем не менее. Слишком тяжело ломать традиционно сложившийся вековой уклад… ну, насчет векового я, конечно, загнул, но всё же прошу войти в наше положение. У нас ведь даже устав есть. Я тебе дам потом почитать.
У меня голова пошла кругом. Какой устав? Какое положение? Что он несёт вообще?
– Ром, – сказала я. – Ты перекурил, по-моему. О чём речь, я не догоняю. Может кто-нибудь по-русски объяснить, что здесь происходит?
Я посмотрела на Макса Одинцова. Вроде, он выглядел адекватней остальной компании.
– Арин, всё просто, – сказал Макс. – Мы не против, если ты будешь петь. Но по уставу взять девочку в группу мы не можем, поэтому формально солистом будет он, – Макс кивнул на Тимбу.
Тимба уставился на него. "Ну вот, опять началось", – без труда читалось на его лице. Знаете, я всегда обожала его способность мимикой что угодно изобразить без слов.
– Если ты согласен, конечно, – добавил Макс. – Мы никого ни к чему не принуждаем.
– Именно! – подтвердил Зуев (куда же без него).
– Дебилизм, – буркнул Тимба.
Я