Этернум. Наталья Антарес

общем-то прекрасно понимала, и нисколько не осуждала ригорца за скрытность. Отношение старпома было мотивировано в большей степени осторожностью, и у меня не поворачивался язык обвинять Рэнда в недоверии, потому что если бы ригорец мне действительно не доверял, он никогда не отправил бы меня на столь ответственное задание. И дело было вовсе не в катастрофической ситуации на «Этернуме», вынуждающей старпома пойти на отчаянный шаг – перед коммандером Рэндом стояла дилемма, подать сигнал бедствия или привлечь меня к реализации своего неоднозначного плана, и из двух зол ригорец выбрал то, которое посчитал наименьшим. И сейчас я впервые была готова согласиться со старпомом – не знаю, что так сильно напугало шефа Эшби, бывалого офицера, всякого повидавшего за годы службы в Космофлоте, но если эта чертовщина до сих пор ошивается где-то рядом, резких движений нам пока явно делать не стоило.

      Я присела на корточки, пристально всмотрелась в окаменевшее лицо главного инженера, и внезапно обнаружила, что короткие, жесткие ресницы Эшби едва заметно трепещут, будто во сне лейтенанта непрерывно одолевают кошмары, и он безуспешно пытается проснуться. Мало того, в правой руке главный инженер продолжал стискивать бластер, а левая была плотно сжата в кулак, как если бы Эшби собрался яростно обороняться, но упал без чувств, прежде чем успел выстрелить. Получатся, во что бы или в кого бы ни целился лейтенант, эта злобная сущность обладала материальной формой, и теоретически могла и поныне обитать где-нибудь на корабле, терпеливо выжидая удачного момента для новой атаки. Воображение у меня окончательно разбушевалось, и я инстинктивно вынула оружие из кобуры, а затем поднялась на ноги и, лихорадочно озираясь по сторонам, медленно двинулась вдоль стены.

      Я крайне плохо ориентировалась в технических аспектах функционирования звездолета, но на мой дилетантский взгляд, за исключением пресловутых биосканеров, всё оборудование в инженерном отсеке работало надлежащим образом, и отсутствие бросившихся в глаза сбоев вселяло в меня слабую надежду, что управляющая консоль в генераторной также не преподнесет мне неприятных сюрпризов. Что касается персонала, то я уже настроилась, что по дороге к подстанции мне и дальше будут попадаться сплошь перекошенные от ужаса лица, но, как выяснилось, основной удар принял на себя лейтенант Эшби, а его подчиненные дружно избежали лобового столкновения с незваным гостем. По логике вещей выходило, что источник «сонной болезни» циркулировал на палубах, и в прямой контакт с ним вступали лишь те, кто по разным причинам оказывался, скажем так, не в том месте и не в то время, а если точнее – в момент триумфального шествования аномалии по палубам «Этернума» находился ближе всего к двери. Однако в эту стройную картину не вписывались члены экипажа, попавшие под пагубное влияние прямо в коридоре, но при этом сохранившие печать спокойствия на лицах, как, например, сотрудник ремонтной бригады, о котором рассказывал коммандер Рэнд. Похоже, поиск закономерностей