Этернум. Наталья Антарес

как за мной закрылись двери турболифта, до меня начало доходить, что компания коммандера Рэнда была, в сущности, не так и плоха, и, пустившись в одиночное плавание, я, похоже, малость погорячилась. Песчинка во вселенной, космическая пыль – вот кем я себя ощущала, и это жуткое чувство собственной ничтожности постепенно отравляло мой разум токсичными парами сомнений. Я находилась в шаге от готовности всё бросить и развернуться на полпути, но что-то меня удержало. Долг? Ответственность? Запоздало проснувшееся достоинство? Не важно, что мной двигало, но я переборола мандраж, а как известно, именно победа над собой достается нам наиболее дорогой ценой. Я спокойно вышла из турболифта и целенаправленно двинулась к инженерному отсеку, но еще через мгновение меня опять накрыла паника.

      Старпом предупредил меня, что палуба круглосуточно заполнена техническим персоналом, но я не предполагала, что буду вынуждена буквально лавировать между неподвижными телами, регулярно преграждающими мне дорогу. Всякий раз я с замиранием сердца щупала пульс и прислушивалась к ровному, умиротворенному дыханию погруженных в оцепенение техников, но повода бить тревогу у меня пока не возникало. Вне зависимости от половой и расовой принадлежности все встретившиеся мне члены экипажа были объяты подобием глубокого сна, и пусть я не сразу вспомнила, где, например, у эргонцев расположена лучевая артерия, и невероятно долго соображала, как определить наличие признаков жизни у аргиан, в целом я могла констатировать, что состояние команды не изменилось. Тем не менее коридоры «Этернума» по-прежнему напоминали поле брани, и если бы не отсутствие крови, первым впечатлением непосвященного зрителя было бы, что корабль усеян трупами. Но и меня, человека сведущего, пробирал мороз по коже, когда мне требовалось оттеснить в сторону живое препятствие, и ко входу в инженерный отсек я подошла с отвратительно липким от выступившего пота лбом, а моя рука машинально легла на кобуру с бластером.

      Личное оружие мне выдали перед самой отправкой на орбиту, а до этого несколько месяцев учили с ним обращаться – для команды звездолетов ношение бластера считалось обязательным, и сразу после одобрения космической программы Адмирал Беггсор принялся срочно вооружать Административный Корпус. Нас массово загнали на стрельбища, и хотя выдающихся результатов я не продемонстрировала, поразить из бластера движущуюся мишень мне худо-бедно удавалось. До снайперской меткости таргоцианских наемников мне, конечно, было далеко, но наш инструктор –пожилой лебарец с непроизносимым именем (или всё-таки фамилией) Кибтсвэ и заплетенной в три косы бородой, мало того, что без колебаний поставил мне зачёт, так еще и посоветовал не прекращать тренировки. С боевым клинком, которым наряду с бластером вооружались бортовые администраторы, у меня так и не случилось взаимной любви. То я не успевала быстро вынуть клинок из ножен, то у меня не хватало ловкости нанести удар активно уклоняющемуся сопернику, да и если уж не кривить душой, я и близко не мечтала на практике узнать,