– Н-нет, – запнувшись пробормотал Славка. И тут же передумал, решился: – Мама будет волноваться, что меня нет дома. Она же не знает, где я. Будет искать.
– Не беспокойся, – смотритель чуть улыбнулся. – Она не будет волноваться.
– Вы не знаете мою маму!
– Поверь мне, она даже не успеет заметить твоего отсутствия.
– Это как же? – поразился Славка и, вопреки просьбе, смотрителю не поверил.
Но атлет не ответил, и всем видом показывал, что спрашивать бесполезно. Он сосредоточенно расправил на столе квадрат принесённой ткани шириной сантиметров двадцать пять-тридцать, примерно, как носовой платок, тщательно распрямлял и утюжил его, приглаживая тяжёлой ладонью. Славка невольно снова уставился в окно и вдруг понял, что деревья видны вполне отчётливо, должно быть, туман давно рассеялся. Он едва не подскочил с места и сдержался лишь волевым усилием. Он вспомнил, что твёрдо вознамерился помочь смотрителю и просто взять сейчас и уйти никак не мог. Опять мелькнула мысль о маме и Славкино сердце сжалось от чувства вины перед ней. Ведь если бы он не затеял этот дурацкий побег, то…
– Дай руку.
– Что? – Славка очнулся от размышлений и непонимающе смотрел на хозяина маяка.
– Дай руку.
Смотритель протягивал ему раскрытую ладонь. Левая его рука была сжата в кулак, а кусок ткани со стола бесследно исчез. Славка потянулся к нему как для рукопожатия, но был остановлен:
– Другую руку. Левую.
Славка положил свою левую ладонь поверх ладони смотрителя и тот крепко сжал её, Славка невольно вцепился в него в ответ.
– Теперь сосредоточься, – короткими фразами наставлял смотритель маяка. – Постарайся не отвлекаться, просто внимательно наблюдай.
Мальчишка кивнул. Смотритель протянул сжатый кулак высоко над свечой. Только сейчас Славка увидел, что свечка горит ровным, жёлтым по краям, и темным в самой сердцевине огоньком. Мальчишка даже не заметил, когда смотритель успел зажечь свечу. И чем зажечь? Смотритель чуть сжал Славкину руку, возвращая из размышлений к действительности. Затем стал медленно опускать кулак к огню. Славка заволновался. Как-то раз у них дома отключали электричество, и они с мамой сидели со свечкой часа два, если не больше. Это было очень таинственно и романтично, по тёмным углам колыхались причудливые огромные тени. Тогда Славка так же пытался поднести палец сверху к свече и ощутимо обжёгся. Сейчас смотритель держал кулак над свечой практически касаясь пламени, при этом его лицо было спокойным и внимательным.
«Вот это выдержка! – восхитился Славка. – Ему же наверняка больно. И ожёг будет. Зачем он это?! Чего добивается?!».
Эксперимент невиданного терпения продолжался ещё несколько секунд, затем смотритель взмахнул рукой и раскрыл кулак. Из кулака на стол выпал кусок обгоревшей, обуглившейся по краям ткани.
«Как это? – опять впал в ступор мальчишка. – Как могла обуглиться ткань, зажатая в кулак? Вон по краю ещё тлеет и дымится. Но кулак-то,