– Ты любишь меня, Най? – спросила я тихонько.
– Да, Лея. Но я должен отступиться. Мы должны.
– Нет, – прошептала я, заглядывая в его тёмные бездонные, как ночные озёра, глаза. – Не сейчас. Я хочу быть твоей. Здесь и сейчас. Без остатка.
Он смерил меня долгим недоверчивым взглядом, от которого в душу заполз страх. А вдруг оттолкнёт и уйдёт, не оглядываясь?
Вместо этого, он спросил:
– Ты уверена?
– Да. Возьми меня сейчас.
Я отошла на пару шагов и потянула за шнуровку, освобождающую меня от наряда, ставшего теперь лишним барьером между нами. Всё шло, как я того и желала.
– Подожди, я сам.
– Хорошо, – ответила я и доверилась рукам любимого мужчины. Душный воздух был пропитан нашей страстью и нетерпением. Где-то далеко запели цикады.
– Ох уж эти ваши завязки. Ты специально выбрала такое платье?
– Не сердись. Я помогу, – ответила я и негнущимися пальцами развязала узлы. Не говорить же мне, что это единственный наряд, который я могла надеть без помощи горничной. Знал бы мой отец, что я сейчас делаю, он бы выкинул из гардероба моих сестёр все платья, шнурующиеся спереди!
Най привлёк меня к себе, не дожидаясь, пока я справлюсь. Под его натиском они не выдержали, ткань затрещала и освободила меня из плена.
Целуя грудь, я опускалась всё ниже, расстёгивая пуговицы и вдыхая аромат его кожи, который всегда вызывал во мне желание лечь на спину, раздвинув ноги. Задрав нижнюю юбку, я так и поступила.
Най оголился до пояса и лег между ног. Он покрывал поцелуями мою обнажённую грудь. Желание стало нестерпимым, жгучим и мучительным.
– Любимый, пожалуйста, сейчас! – исступленно просила я, запустив пальцы в его жёсткие кудри.
Мужская рука легла мне на промежность. Тонкая ткань трусиков была единственной преградой между ней и моим молящим о проникновении лоном.
– Какая ты влажная, – зашептал Най и одним движением избавил меня от ненужного белья. – Погоди секунду.
Я смотрела, как он избавился от остатков своей одежды. Его член был небольшим, но таким желанным. Я поймала себя на мысли, что хочу, чтобы он вошёл в меня грубо и быстро, без всяких нежностей. Разбил в кровь ставшую ненавистной девственность и белым семенем утвердил свои права на меня.
Небо над головой было усыпано звёздами, новорожденный месяц проливал свой скудный свет на поляну. Я бы предпочла безлунную ночь, до того мне было не по себе. Я лежала обнажённой в ночном лесу, готовясь изменить свою судьбу и отвечать за последствия выбора. Промелькнула мысль, что по-хорошему надо бы рассказать о своём плане Найтвеллу, но сейчас я изнывала от вожделения и решила оставить объяснения на потом.
Я прикрыла глаза и сглотнула слюну, с нетерпением ожидая любимого.
– Иди ко мне, – повторила я призыв