Дочь Петра Великого. Леопольд фон Захер-Мазох

Ты отлично знаешь, что она никогда на него не взойдет.

      – Почему же нет? Если мы ей в этом поможем...

      – Ты мог бы пойти на такое? – не веря своим ушам воскликнула ошеломленная графиня.

      – Вот видишь, – продолжал Шувалов, – сейчас я у тебя в руках, и если тебе вздумается отомстить мне, ты выдашь меня Бирону.

      – С этим я пока торопиться не буду, – быстро ответила графиня Лидвина, – однако я точно так же позволю кому-нибудь ухаживать за собой.

      Шувалов остолбенело воззрился на нее.

      – Да, да! – воскликнула она. – И, пожалуйста, не смотри на меня такими глазами, ты еще не знаешь, на что в приступе ревности способна женщина.

      – Я, однако, тебе запрещаю...

      Лидвина начала громко и от всего сердца смеяться и не умолкала до тех пор, пока возмущенный супруг в негодовании не покинул спальню, изо всей силы хлопнув за собой дверью. Продолжая смеяться, она заперла ее за ним на ключ, а затем отворила другую, ведшую в гардероб. Оттуда вышел молодой симпатичный мужчина и порывисто заключил ее в свои объятия. Это был Воронцов, камергер великой княжны Елизаветы.

      – Разве я не хорошо сыграла роль ревнивой жены? – весело спросила графиня Лидвина.

      – Даже слишком хорошо, – ответил Воронцов, – ты чересчур ласкова со своим мужем.

      Графиня снова залилась озорным смехом.

      – Похоже, мне удалось заставить и тебя ревновать, а это уже дорогого стоит. Двух таких больших симпатичных мух, как Шувалов и ты, прихлопнуть одним ударом.

      – Ну, а теперь поговорим серьезно, – сказал камергер графине, уже кокетливо покачивающейся у него на коленях. – Идея Шувалова приволокнуться за царевной просто великолепна.

      – Потому что расчищает тебе дорогу...

      – Нет, потому что при том благорасположении, каким он пользуется у русской партии, да при его осторожности и отваге, он оказывается именно тем человеком, который проторит Елизавете путь к трону, отчего мы все только бы выиграли.