Но произошла трагическая ошибка – мне говорил про обычный, нормальный танцевальный клуб, который назывался «Метро», а я, ни о чем таком не подозревающий, приперся в гей-клуб «Монро». И под экстази! Радостный и пританцовывая, я почти на последние деньги купил билет и в предвкушении незабываемых впечатлений, уселся за свободный столик. Впечатления действительно оказались незабываемыми: уже минут через десять до меня стали доходить тревожные реалии моего положения, но я отказывался верить в подобный трагизм и все же, еще минут через пятнадцать, я окончательно осознал – это попадалово! Представте себе мое положение: денег оставалось еще, ну, может на пару соков, то есть пойти в другое место не реально, на улице холодрыга – а меня распирает от желания танцевать и еще очень хочется трахаться. И все эти геи, с их похотливыми липкими взглядами, которые под влиянием обильных возлияний, прямо на глазах превращались в инфернальных пидоргов. Кто смотрел фильм «От рассвета до заката» тот может представить себе весь ужас происходивших на моих глазах трансформаций. Я реально чувствовал себя невинной школьницей, а вокруг был Садом, и бурлящая клоака! Вот тут я и включил свое отточенное кун-фу – словно невидимым мелом, мною был отчерчен круг, в центре которого был мой столик и я, замороженный, со взглядом в никуда, и курящий сигареты, одну за другой. И представьте, это работало! Пидорги, со всеми их гнусными телодвижениями, как будто натыкались на невидимую стену, а я ждал рассвета и крика петуха, прям как по Гоголевскому «Вию». Кто знаком с действием «экстази», тот, конечно же, оценит все те титанические усилия, которые мне приходилось предпринимать, чтобы быть закрытым, когда изнутри тебя открывает мощный стимулятор. Ну, и, конечно же, отдельный респект Випассане, благодаря некоторым приобретенным навыкам в ней, я даже временами по-своему наслаждался всей этой ситуацией, наслаждался тонкой прохладой оставаться наблюдателем, не отождествляясь с внешним и внутренним. С рассветом я благополучно вышел оттуда и с облегчением вздохнул.
Вот сейчас чего-то вспомнилось, а так вообще, раз попытавшись, я эту историю больше никогда никому не рассказывал: все эти ухмылки, фрейдистские заморочки и гнусные намеки на мою латентность – для меня оскорбительны и вызывают желание дать в морду.
Вторая кружка была допита, я рассчитался и вышел из живительной прохлады кафе в полуденное марево пыльных улиц. Хотелось спать, но я боялся, что потом ночью могу не уснуть, поэтому держался как мог, то есть, придя в свою гостиницу, накатил там, в ресторане пару рюмок виски – это меня взбодрило.
Потом я заплатил за номер, за несколько дней вперед, взял все необходимое и поехал сдаваться в больницу.
Еще только подъехав до места, я понял, что