– Ты ничего не скажешь, и я ничего не скажу.
– Хорошо. И. Мерри. – Она рисовала на моей спине слово полегче, чтобы успокоить меня. Сработало. Я больше не плакала, но глаза казались тяжелее, чем когда-либо.
– Договорились, мисс Мерри. – Марджори потерла рукой мою спину, как учительница, стирающая написанное на доске. Она снова начала писать.
– М.
– Так вот, песня, которую ты услышала, просто пришла мне в голову.
– Р.
Песня. Вот почему я поднялась наверх. Марджори снова начала напевать ее. Мелодия звучала еще печальнее вблизи.
– А. Ты ее придумала?
– И да, и нет, и снова да! Это настоящая песня.
– Ч.
– Мама и папа ее не слушают. Я уверена, что не слышала ее раньше. Я уже рассказывала тебе об историях. Так вот и песня просто была у меня в голове, когда я как-то раз проснулась поутру.
– Н.
– Звучит печально, не так ли? Песня о самом печальном дне на свете.
– О.
– Но когда я ее напеваю, как будто что-то щекочется в горле. Довольно приятно.
– Б?
– Нет, не Б. Иногда хорошо, если тебе грустно, Мерри. Не забывай это.
Марджори не повторила пропущенную букву, а перешла к новой. Новая буква состояла из двух медленных завитков, нисходящих по всей спине, и одной резкой горизонтальной черты, которая соединила их.
– В.
– Да. Странно, но я даже знаю слова к песне.
– О. Пропой мне. – Я попросила спеть песню со словами, зная, что именно этой просьбы она и ждет. Услышать слова мне не хотелось. Я боялась, что песня окажется про сестру, крадущую язык у другой.
– Не хочется петь со словами. Мне больше нравится напевать ее.
– С.
– Слова пусть останутся при мне.
– К.
– Да они тебе и не понравятся. – Она прекратила писать на спине. – Продолжу напевать. Может быть, напою тебе, пока ты спишь.
– Марджори!
Она засмеялась и пощекотала мне подмышки. Но я не захихикала, вместо этого я пронзительно пискнула и коротко фыркнула.
– Прекрати!
– Сиди на месте. Не двигайся. – Она напевала песню, поднимаясь на диване. Я подпрыгивала на диванной подушке, пока Марджори искала равновесие. Она качалась над моей головой, будто попавшая в ураган ива. Я ощущала все бремя песни. Минор выдавливал воздух у меня из груди.
Марджори подпрыгнула и перелетела над моей головой. Ее тень промелькнула надо мной. Я сгруппировалась и откатилась к спинке дивана. Марджори со стуком приземлилась. Колени ее подкосились, она едва не вылетела в окно.
Откуда-то из-под нас послышался крик папы:
– Черт, что это было?
Марджори проговорила:
– Надо поработать над приземлением. Без ученья нет уменья, так говорят? – Она ущипнула меня за живот и затем убежала из террасы к себе в спальню.
– Хватит! – крикнула я ей в спину.
Марджори продолжала напевать песню