– никто иной, как тетка… Она оглядываясь, словно ожидая чего-то, медленно подошла к воротам. Свет лампы выдал все прелести старости и беспощадность болезни. Гуля ужаснулась: в бывшей начальнице продмага она с трудом узнавала крестную…
Вот ведь жизнь. У крестной было всё – из горла лезло.
Профессия денежной жилой оказалась. Было всё, кроме детей.
Но вот она. Где её миллионы? Разве, что -козы в золоте… И всё Гуля подошла к ней.
Она окликнула тётку. Клоунада продолжалась; уж слишком долго тетка копалась, делая вид, что не может открыть замок.
– Почто – мимо прошла, а крестная? Крикнула блондинка.
Тетка как-то виновато бросила взгляд, типа- не узнала.
Ну-ну. Зато блондинка знала, как работает радио родственничков- не кашляй! Соврала тётка уж второй раз, не-хо-ро-шо…
Гуля развернулась:
– Ну шо ж! Побачились – а теперича, до побачиння! Здоровеньки булы!
Вдруг тётка спросила:
– Так, може – зайдешь? Молочка -парного испьешь. Гуля молча проследовала в бабушкин двор.
Лучше бы она не заходила! Предупреждали…
В нос вдарила такая вонь, что вагонная из «Воркуты-
Симферополя» не шла в сравнение.
А когда лампочка Ильича зажглась – как она со сраму не сгорела… Бабушка наверно бы пристрелила, конечно, если умела того, кто
из её дворика сделал …нет, не скотный двор! Это – не сравнение.
Северянка поняла, что по-хорошему уже не выйдет, и включила блондинку. Скрепя сердце и нос, она, перешагивая кучи хлама, пробралась туда, где был дом. Всюду стояли крынки с перебродившим молоком, с палитрой от зеленого до коричневого цвета. Пена, лезшая из банок, добавляла ноту неповторимому теткиному «парному молочку».
Хорошо, что девушка ничего в поезде не ела, если чем было, точно бы стошнило. Она нашла силы спросить:
– А что случилось!?
– Да вот, я никому не нужна … -заныла тетка, – всем помогала, а теперь…
Ну, за всех -то я не знаю…
А мне, лично, крестнице твоей, не кому-нибудь, лишь раз выпало счастье из всех твоих миллионов принять серьгу.
Золотую, причем – одну. А то ж, если б две-то зачем дарить??
А так, – на. Одна потерялась, а вторая – вроде откупа для северяночки-крестницы; на, носи на здоровье! А хочешь- дывысь!…
Гуля вздохнула. Вот, наверно из-за таких щедрых подарков, от всей души и помощь та же!
– Ну, я пойду – сказала она.
– Куда? – вскинулась тётка, -вон, ночь на дворе.
– Ишь ты, и про то, что ночь на дворе вспомнила!
Отметила блондинка. Тетка не унималась:
– Не хочешь спать там, – она кивнула на то что осталось от бабушкиного дома, -на, возьми лестницу, лезь на чердак!
– Ага! Сразу и дурочку выключила, и ловушку предложила…
Ай, спасибо, тетка, даром что крестная! А я как залезу на чердак, ты лесенку -то и скинешь. Да на пару с тобой