– Вы разве не видите, что он болен! Мы и сами хотели бы знать половину того, что он говорит, только общается с вами сейчас не Томас, а его болезнь.
– Браун! Браун! Браун! – закричал Томас еще громче, как будто залаял. Спинка кресла завалилась назад и он как каскадер, с грохотом свалился напол. Мужчина подбежал к нему, а женщина осторожно взяла Кима за руку и вежливо вывела в прихожую комнату.
– Послушайте, вам нужно уйти.
– Последний вопрос. Вы сказали, что партнеры предприятия «Луч» приехали по рекомендации бывших лечащих врачей. Где до этого Томас проходил лечение?
– В клинике имени Оцвела. Нам не нужны проблемы. Уходите!
За стенами ветхого дома было слышно, как Томас ясно проговаривал: «Разделочная», а потом опять залаял: «Браун! Браун! Браун!» В автобусе окно запотело, так же как и мысли в сонной голове. Взгляд провожал яркие небоскребы. «Томас знал, что доктор увозил пациентов из клиники „Луч“ в особое место под названием „Разделочная“. Я в этом уверен, но нет никаких доказательств моих предположений. Одни мысли и слова бедняги. Эрика, кто она?» Дома Ким повторно изучил имеющиеся в своем распоряжении документы расследования дела «Луч», но упоминаний имени Эрика в них не нашлось.
Клиника Имени Оцвела
Клиника имени Оцвела укрывалась на задворках пригорода Цитадели, добраться до нее не составило труда. На входе на территорию заведения замерли две гигантские белые статуи, метающие диск, как символ свободы души. Посередине двора шумел фонтан из серого мрамора, как образ долголетия и здоровья. Вокруг прогуливались люди в кипельнно-белых выглаженных халатах. Ким поднялся по широкой лестнице и попал в просторный холл с высокими колоннами под потолок. Впереди стояла стойка с информации, а рядом за столом сидела не молодая женщина, которая, заприметив парня, издали спросила:
– К кому пожаловали?
– Скажите, я хотел повидаться с другом, его зовут Томас Марколо, только не знаю, в каком он отделении.
– Вы записывались на прием?
– Нет, я тут проездом.
– У нас встречи с пациентами строго по записи и по согласованию с директором клиники, а также с письменного соглашения родственников.
– Но если бы вы могли сделать исключение, я был бы очень вам признателен, – прошептал Ким и протянул свернутую в квадрат денежную купюру незначительного номинала, опуская ее в затертый халат вахтерши. Женщина нахмурила брови и открыла журнал посещений. Она долго листала тонкие страницы, потом переспросила фамилию еще раз и неохотно ответила:
– Согласно отметке в журнале, Томас Марколо давно выписан, но карандашом стоит отметка «Луч».
– Тот самый аппарат.
– Что, простите?
– Может, его перевели?
– Обратитесь к доктору Митчеллу, он тут всем заведует, но его сейчас нет. Да, и истории болезней с момента реставрации и ремонта здания перенесены в архивы.
– А когда будет доктор?
– Этого он мне не докладывал.
– Наверное,