– Жаль, хотелось перспективы. Забыть и выкинуть?
– Бывает. Спишем. А с вами, молодой человек, у нас получится хорошее и долгое сотрудничество. Сдаётся, вы вдумчивый и грамотный специалист. Среди молодых – редкое качество. Не о деле болеют, а больше жаждут диссертацию накропать, в профессора выйти. А военные – звёздочки на погонах.
– За добрые слова спасибо. Но за молодёжь заступлюсь. Толковые студенты на практику приходят и за оборону страны я не волнуюсь. Не подведут!
В середине ноября Прохоров позвонил Мельникову домой:
– Сергей Николаевич, извините, нужен совет в неформальной обстановке. Дело не срочное, но и не ждёт.
– Альберт Григорьевич! Рад звонку. Приходите завтра часам к восьми. Заодно и маминых фирменных котлет отведаете. Диетических! Уговорил?
– Легко! От диетического не откажусь.
Ровно в восемь часов – минута в минуту – в дверь позвонили. «Пунктуальный», – подумал Мельников, открывая дверь.
Поздоровавшись и протянув бутылку грузинского белого «Алазанская долина», Прохоров спросил:
– Обувь снимать?
– Не надо.
Гость тщательно вытер ботинки. Подумал, снова вытер. Убедившись в чистоте, поинтересовался: «Где можно руки помыть?»
Перед тем как сесть за стол подошёл к окну.
– Красивый вид у вас, – помолчал и продолжил: – У меня тоже. Я в «высотке» живу, на Кудринской площади. Шестой этаж.
– Знаю ваш дом. Семья друга там проживает. Но поближе к крыше.
– Элита! Мы – народ попроще. Соседей своих не знаю. Видел моего кумира хоккеиста Николая Сологубова, да артистов Быстрицкую и Весника.
– Да, я тоже видел. И американское посольство недалеко. Мальчишками, насмотревшись в кино про американских шпионов, мы с другом планировали стрельнуть из рогатки по империалистам.
– Стрельнули?
– Нет. Далеко, но жутко хотелось. Даже попытались рассчитать размер рогатки и силу резинки. Одним словом, пацаны.
– Где же мамины котлеты? – сменил тему Прохоров. – Я сухие вина не пью, а полусладкую «Долину» с большим удовольствием. Не знаю подходит ли к котлетам, но рискнём.
Ужин, как говорят дипломаты, прошёл в дружеской обстановке и в духе взаимопонимания. Мельников пел песни под гитару, Прохоров с увлечением рассказывал о коллекции спичечных этикеток. Мельников признался в своём хобби и беседа обрела «профессиональное» содержание. Разница в возрасте – 23 года – не мешала. Перед самым уходом Прохоров, хлопнув себя по лбу, воскликнул:
– Сергей Николаевич, совсем забыл!
Он достал из старенького кожаного портфеля две страницы текста с математическими расчётами.
– Кто-то в министерстве захотел к должности и регалиям добавить докторскую степень. Я не знаю кто именно,