– Нет, Эрик. И я тебя люблю, но именно потому – нет. Вы братья, и вы не поубивали друг друга, потому что последние столетия мы просто живём рядом.
Эрик рассмеялся:
– Ох, Яй, у тебя мания величия, мы могли бы прикончить друг друга несколько раз задолго до твоего рождения, но не сделали этого. Ты вовсе не яблоко раздора между нами.
…Но она изменилась в лице, отводя глаза, и побледнела, потянувшись за платьем, посмотрела куда-то мне за спину и выдохнула:
– Пусть так… но… Обернись, Эр…
Я вздрогнул не из-за ее слов, но из-за и бледности, покрывшей ее лицо. Я обернулся и увидел Диавола, которого в последний раз лицезрел ещё в Нормандии вместе со всеми… Теперь он сидел у стены, на изящном диване из золотой карельской берёзы, опустив крылья к полу, и помахивал голой ногой, забросив её на колено второй.
– Да-да, я здесь… – сказал Он, кривя в ухмылке чувственный красный рот. – А как же?.. Ты ведь помнишь? Я всё ближе, Аяя…
Он довольно разглядывал нас, в то время как кресло под ним и даже стена позади покрывались черной расходящейся плесенью.
– Ты, Эрбин, можешь не бояться. Ты… владеешь тем, что не подвластно никому по сию пору со всем прогрессом, которого достигло человечество, и достиг ваш Ван… да-да, не удивляйся, Ван – величайший ум всех времён, и вы ещё услышите об этом… Остаётся только кусать локти, что я всё никак его не получу, даже Вералга оказалась бестолкова в этом деле, так и не помогла мне подобраться к нему, каменная женщина… Ну да ладно, не о нём теперь речь. И он попадётся ещё… Так что ты, Эрбин, можешь спокойно отвалить, тебя я не коснусь, себе дороже, а Аяя… – он поиграл пальцами, глядя на них, словно в этом могло быть что-то интересное. И спросил будто, между прочим: – А кстати, Эрбин, хороша она в постели?
– Что?! – я поднялся, заслоняя Аяю собой.
– А ты как думал? – сказал Он, глядя на меня с самым непринуждённым видом. – Твой, что ли, грех? Нет, Эрбин. Нет правды на Земле, но нет её и выше, это говорю тебе я, бывший небожитель, никакой справедливости: совокуплялись двое, но твоего греха нет: хотел и взял, а её есть, она потаскуха. И я возьму её. Не сей день, так попозже… Да, Аяя?
– Изыди! – крикнула она.
– Не воображай себя подобной Арию, тебе не удастся так легко избавиться от меня. Он принял в себя моей крови, а после исторг. Но с мужчинами всё проще. Женщины всегда платят дороже, и ты это знаешь.
– Изыди! – крикнула Аяя.
– Ладно-ладно, не вопи! Разоралась, не слыхали давно… – Сатана поднялся, за Ним плащом поднялась и черная плесень со стены и с кресла. – Подумаешь…
Взмахнув крыльями, он смахнул всё, что стояло на столе, на подоконнике, повалились кувшины, пара цветочных горшков, стопки книг, всё побилось, книги разорвались, ударяясь об пол, вылетели листки, земля усыпала пол и ковры, сломались хрупкие стебли и листочки… один взмах, и всё распалось и разрушилось, миг, один миг и столько разрушений…
Я снова посмотрел на