Народ требует от вас, чтобы вы не щадили фашистской сволочи. Нет такой цены, которой бы могли искупить фашистские гады свои издевательства над русскими людьми. Обороняясь, одновременно наступайте. Не ждите, когда фашисты придут к вам, разыскивайте их в каждом доме, в каждом окне, в каждом подвале и уничтожайте, как бешеных собак. Помните, что каждый убитый фриц, каждый подбитый танк или орудие приближают день нашей победы.
Тверже боевой шаг, товарищи! Крепче сжимайте оружие в руках, больше ненависти в сердцах к фашистским мерзавцам – и вы победите!
Под руководством Сталина победили защитники Царицына. Под руководством Сталина победят и защитники Сталинграда!»
– Сильное обращение! – сказал Саша Воронов.
– Могучие слова! – прибавил Фокин.
Звонко прозвучал голос Маши Зиминой:
– Давайте поклянёмся выполнить всё, о чём просят нас ветераны. Хоть мы и не в Сталинграде, но и от нас зависит его оборона…
Командир батальона военврач 2-го ранга Кирилов вышел на середину хаты и сказал:
– В одном ты, Маша, ошиблась?
– В чём? – с некоторым даже испугам спросила Зимина.
– В том, что мы не в Сталинграде. Считайте, что мы уже в городе. Получен приказ о передислокации дивизии в Сталинград, в состав шестьдесят второй армии генерала Чуйкова.
Вот уж не думали не гадали воины-десантники, что придётся им не наводить ужас на врага смелыми операциями в его тылу, вынуждая писать на всех дорогах тревожные объявления: «Осторожно! Русские парашютисты», а самим отходить под натиском врага, стараясь не попасть в окружение, то есть оказаться в тылу у немцев уже в совершенно иной обстановке и ином качестве.
Но что же произошло? Пора найти ответ на этот вопрос…
От Царицына до Сталинграда. Цена двух предательств
Весну 1942 года встречали с надеждами. Завершалось наступление советских войск под Москвой. Непосредственная опасность захвата столицы была отведена. От летнего периода ждали новых побед, новых успехов.
Ещё ранней весной в Ставке прошли серьёзный совещания, на которых тщательно обсуждались планы летней кампании. Радужные и бравурные заявления некоторых командующих Сталин выслушивать выслушивал, но не спешил соглашаться с тем, что настал период побед и только побед. Он понимал, что враг остаётся достаточно сильным и шапкозакидательские настроения более чем вредны. Только ли шапкозакидательские? Много этакой болтовни слышал он в восемнадцатом в Царицыне, когда город оказался в критическом положении, когда Краснов, будущий прихвостень Гитлера, и прочие предатели России, рвались на соединение с бандами чехословаков и прочих нелюдей, действующих в интересах своих заокеанских хозяев. Они кричали