– Ой, ну что Вы! Наши услуги хоть и не самые дешёвые, но Вы могли бы минимум месяц у нас гостевать, – вопрос смутил девушку донельзя. – Расчет по отъезду. Можно платить монетами, можно рассчитываться энергией… но Ваши резервы, судя по всему, опустошены, даже ушибленную ногу, бедненькая, не можете залечить, нелегко же Вам пришлось, – искренне пособолезновала Раска. Я признательно улыбнулась, она ответила тем же и откланялась.
Уютный треск свечи в тихой комнате и теплая вода напомнили мне, что прошлую ночь я не сомкнула глаз. Не пойду сегодня к лекарю, поздно уже. Поем и спать. Я поднялась в зал, где оставался всего один посетитель. Ко мне лихо подбежала официантка.
– Приветствую Вас в нашем заведении, сударыня! На сегодня у нас осталось баранье жаркое с овощами и опятами, курица с яблоками и фирменный грибной суп, – протараторила она.
Хотелось всего и побольше, но боюсь, желудок будет шокирован и не оценит моего энтузиазма.
– Суп. И чай, много, – устало сообщила я.
– Один момент.
И действительно, в один момент все стояло передо мной. Даже больше – еще кусочек вишневого пирога.
– Пирог от заведения, – пояснила официантка и скрылась из виду.
Суп был удивительно вкусным, с кусочками мяса, кажется, куриного. Чай травяной ромашковый и изумительный пирог. Местный повар знал своё дело.
Утром меня разбудил стук в дверь. Раска принесла выстиранную одежду, и билет в баню. Настроение было неплохое – боль в ноге постепенно утихала.
За дверью со стрелочкой оказалась лестница, которая выходила в посудную лавку. Местные продавцы даже глазом не повели, когда я прошла мимо и вышла на улицу. Вновь светило солнце, но было значительно прохладнее. Часы на конторе градоначальника показывали девять утра.
Баню я нашла неподалеку и, предъявив билет, веселый мужик в одной набедренной повязке выдал мне деревянный ушат, полотенце, кусок мыла и берестяные плетеные тапки. В лучшей банной комнате оказалась кедровая ванна с горячей водой, в углу была растоплена небольшая белёная печь. На полках лежали березовые веники и бутылочки с травяными отварами. Мне несколько раз предложили банщика, «дабы все хвори из меня ушли под тяжелой рукой», но я тактично отказалась. Выкупавшись, жизнь уже не казалась такой мерзкой. Заново нарисовав завесу, я направилась к лекарю.
Захлебаловская лекарня внешне больше напоминала похоронное бюро: стены в черно-красных тонах, темные стекла, дверной молоток в виде какой-то горгульи, но им я воспользоваться не успела. Дверь распахнула растрёпанная черноглазая женщина лет сорока, вот уж кто на ведьму походил.
– Я ждала Вас, сударыня. Проходите – будьте как дома, – затащила меня внутрь барышня. Да уж, как дома. В загробной жизни, разве что.
В первой комнате на кушетке лежал стонущий мужчина, на руке в районе плеча происходило какое-то беспорядочное движение – личинки, дошло до меня. Хорошо, что я человек не слишком дремучий, чтобы рухнуть