Спускаемся по неприметной лестнице между двумя домами, попадаем в узкий переулок, сворачиваем куда-то влево и вниз, откуда-то из ниоткуда появляется прижавшаяся к стене узкая лестница, которая тянется чуть ли не вертикально вверх к маленькой двери. Никак не ожидаю увидеть за дверью роскошный холл, на стене которого хочется висеть всю жизнь, и даже больше.
– Пойдемте, пойдемте дальше… Пожалуйста… позвольте вам представить… Факундо Флорес!
Вежливо приветствую Факундо Флореса, выжидательно смотрю на Заговор, что он скажет про эту копию, мысленно отмечаю про себя, что не возьму копию этого Флота или как его там даже за гроши, мне такие топорные подделки не нужны, у него даже одной ноги нет, кто ж так делает…
Пауза слишком затягивается, наконец, не выдерживаю, спрашиваю:
– Кем он работает?
– Собственно… никем.
– Чем-то интересен, знаменит?
– Да ничем, собственно.
– Тогда… – еле сдерживаюсь, чтобы не спросить, да какого ж черта…
– Ну… я маленько на синтезаторе играть умею, а так ничего такого… – добавляет Формес или как его там.
Меня передергивает, этого еще не хватало, притащить меня сюда ради… ради…
– Пойдемте, пойдемте… посидим в гостиной…
Заговор тащит меня в уютную комнату, проверяет, достаточно ли хорошо заперта дверь, склоняется ко мне:
– Вы не поняли… вы ничего не поняли… да у этого Факундо может не быть хоть всех четырех ног…
– …у человека их две.
– …это неважно… он может вообще ничего не уметь… Но он представляет величайшую ценность, вы даже вообразить не можете, какую!
– И что же с ним такое?
– Вы… вы ничего не заметили?
– А что я должен был заметить?
– Гхм… вы не виноваты, обычно никто не замечает, а ведь разгадка так проста… я показал вам… оригинал.
– Простите?
– Оригинал. Не копию, нет-нет, что вы, мне не нужны никакие копии – оригинального человека…
Смотрю на него, ну-ну, ври больше…
– Не верите?
– Ну, знаете, как-то…
– А зря… я ожидал увидеть в вас истинного ценителя подлинного…
– Ну, знаете… гхм…
– Что? – он многозначительно смотрит на меня, – вам нужно доказать его подлинность?
Киваю, отчего у меня чуть не разваливается голова.
– Ну, я могу уколоть его иголкой, и…
– …не надо, не надо, я не хуже вас знаю все эти проверки на подлинность, и не хуже вас знаю, какие делают копии, совершенно неотличимые от оригиналов – у них течет кровь, бьется сердце, они даже умирают по-настоящему… чтобы снова воскреснуть… Только при этом они остаются копиями, искусными подделками, не более того.
– Что же… думаю, что смогу доказать вам… – Заговор зажигает в комнате свечи на роскошном канделябре, мне становится не по себе. Я даже не успеваю сказать – какого черта вы делаете – когда канделябр