Глава 1
– Внимание! Пожарная тревога! Просьба проследовать к ближайшему эвакуационному выходу. Внимание! Пожарная тревога! … – противно загнусили динамики над дверью.
– Мать вашу так! – не сдержался я. Начальство опять решило в солдатиков поиграть? Нет у меня времени всякой хренью заниматься. Я перешёл к следующей таблице на мониторе, не делая даже попытки последовать совету завывающей сирены. Как обычно, работы было воз и маленькая тележка, рабочих рук ни на что не хватало, все сроки горели, руководство нервничало и дёргало подчинённых по делу и без. И вот, на тебе! Решили ещё и тревогу провести! А это, между прочим, полчаса как минимум коту под хвост.
Дверь в лабораторию распахнулась.
– Валентин Андреич, ну как знал, – в дверной проём просунулась кудрявая голова вечно неунывающего оптимиста, моего коллеги и соседа по лаборатории Петра Жданова. – Бросай всё и погнали на выход, тревога не учебная. У химиков на втором опять что-то коротнуло. Скоро уже здесь унюхать можно будет, – он аж подпрыгивал от нетерпения.
Я сделал над собой усилие, чтобы не высказать всё, что я думаю по поводу всего НИИ в целом, криворуких химиков в частности, и самого Жданова лично. Обречённо вздохнул и начал быстро сохранять открытые документы. Через минуту, обесточив компьютер, я вышел из «лабы», и мы вместе со Ждановым быстрым шагом направились к ближайшему пожарному выходу. Снаружи действительно уже ощутимо пованивало горелой проводкой, но слава богу никакой характерной химической вони вроде не ощущалось. Хотя это тоже совсем не является каким-либо точным показателем. В коридоре было совершенно пусто, по всей видимости, мы оказались последними сотрудниками с этого этажа. Отворив дверь, мы очутились на пожарной лестнице, которая пронизывала всё здание сверху донизу, начинаясь от люка на крышу и заканчиваясь выходом во внутренний двор института.
– Вот что ты за человек, Валентин Андреич? Вечно мы из-за тебя куда-нибудь опаздываем, – улыбаясь, поддел меня Пётр, шаркая по бетонным ступенькам ботинками.
– Нормально всё, Пётр Алексеевич, держись меня и в Ад мы с тобой тоже опоздаем, – блеснул