Семь месяцев назад я появился в Брайаре парнишей бунтарем из Лос-Анджелеса. Таких, как я, «добрые» люди из институтов Лиги плюща предпочли бы видеть в роли уборщика, а не студента. Тем не менее, отчим с пухлым кошельком ощутимо преображает тебя в глазах приемной комиссии.
Да, я могу наводить лоск, если нужно, но такие вот сборища напоминают мне, что я не один из них. Я никогда и не буду.
– Мистер Эдвардс. – Женщина постарше, усевшаяся рядом со мной, повесила на свою шею, кажется, все драгоценности английской королевы. Она кладет костлявую ладонь мне на бедро и наклоняется ближе. – Не будете ли вы так любезны раздобыть даме джин-тоник? От вина у меня болит голова. – Она пахнет сигаретами, мятной жвачкой и дорогим парфюмом.
– Не вопрос. – Надеясь, что она не заметит моего облегчения, я встаю из-за стола, благодарный за возможность ненадолго отойти.
Выйдя из главного зала, я встречаю Хантера, Фостера и Баки у коктейльного бара, где обслуживающий персонал все упаковывает, закончив разносить закуски.
– Можно попросить у вас джин-тоник? – спрашиваю я бармена.
– Да, без проблем. – Он начинает наливать напиток. – Чем больше бутылок я опустошу, тем меньше мне отсюда уносить.
– Джин-тоник? Братан, ты когда в мою бабульку-то превратился? – шутит Баки.
– Это не для меня. Это для моей хищницы.
Хантер фыркает и глотает свое пиво.
– Пожалуйста, не смейтесь. Еще пара джин-тоников, и она точно начнет мне на член усаживаться. – Я киваю бармену, спрашивая разрешения, и забираю себе бутылку пива, стоящую у него в коробке на полу.
– Насколько я знаю, – говорит Фостер, – твой член и так был занят на этой неделе.
Я открываю бутылку кольцом, которое ношу на среднем пальце правой руки.
– И что это значит?
– Насколько я слышал, ты провел ночь с Каппой в прошлую пятницу и прыгнул в кровать с Три-Дельтой в четверг.
Когда он так говорит, это звучит грубо. Но да, наверное, так оно и выглядит. Он, конечно, не знает, что мы с Тейлор провели вечер вполне себе платонически – за милыми беседами. И я не могу защитить ее честь, не выдав ее при этом. Я доверяю этим парням, но все, что я говорю, неизбежно пересказывается потом их девушкам: люди вообще сплетники по натуре.
– Кто рассказал тебе о перепихе с Дельтой? – с любопытством спрашиваю я, потому что Натали провела меня в особняк сестринства после полуночи. Как оказалось, в доме Дельты есть какое-то нелепое правило по поводу ночующих парней.
– Она сама, – отвечает Фостер, хихикая.
Я хмурюсь.
– В смысле?
Баки вытаскивает из кармана телефон.
– О да, мы все видели эту фотку. Подожди. – Он несколько раз нажимает на экран. – Да, вот она.
Я смотрю на ленту Инстаграма Баки. И да, там высвечивается селфи Натали с поднятым большим пальцем на фоне меня, спящего в углу. Надпись под фото гласит: «Смотрите, кто забил.